— Большое спасибо за настойчивость, доктор. Эта находка может помочь нам вычислить убийцу. Если мы найдем Ребекку Товар, достаточно будет взять у нее образец, чтобы узнать, находилась ли она с обеими жертвами, — Альба кивнула.

Вскоре она объявила, что собрание завершено. Несмотря на то что очередная неделя подходила к концу, а вечер выдался ненастным, мы втроем вышли из здания суда с искоркой надежды в глазах.

— Кстати, Унаи, поблагодари от меня дедушку. На днях он заехал в Лагуардию и передал маме несколько баночек меда и мешок засахаренного миндаля, — сказала Альба, достала из кармана своего белого пуховика прозрачный пакет и показала нам. — Он так трогательно обо мне заботится…

— Обязательно передам, — сказал я взволнованно и смущенно.

И тут неожиданно позвонил брат. Альба помахала на прощание рукой, и мы с Эстибалис остались одни посреди проспекта.

— Унаи, как ты? — спросил Герман.

— Слегка занят, честно говоря. А что?

— Хотел поговорить с тобой. Но лучше в спокойной обстановке. Ты не собираешься в эти выходные в Вильяверде?

— Собираюсь. Увидимся завтра. Может разговор немного подождать?

— Конечно, завтра и поговорим, — сказал он, хотя облегчения в его голосе я не уловил.

— Завтра я весь в твоем распоряжении, Герман, — пообещал я.

* * *

Мы прибыли в шале Сауля всего через два с половиной часа. Перед дверью Альба поставила полицейских, и к тому времени когда появились Эсти, Милан, Пенья и я, жилище окружило два патруля из полицейского участка Сантандера во главе с Пауланером.

Побережье едва подсвечивали далекие уличные фонари в других жилых комплексах, и ветер дул нам в лицо чуть более яростно, чем обычно.

Пауланер вышел нам навстречу как в воду опущенный, и я сразу понял, что дела плохи, очень плохи.

— Что случилось? — нетерпеливо крикнула Эстибалис и машинально поднесла руку к кобуре пистолета.

— Он вам не понадобится, инспектор. Сауль Товар больше ни для кого не опасен.

— Нет! — не сдержался я и вбежал в шале, не заметив, что дверь уже опечатана.

Его тело я обнаружил в гостиной.

Сауль лежал на полу полуголый; на нем были те же джинсы, в которых он встретил нас в понедельник во время обыска. Его лицо больше не озаряло победное сияние зеленых глаз.