— Но, Лайонел, — сказала Энджи, — если бы вы сообщили о Хелен в «Детское благополучие» достаточное число раз, я уверена, суд позволил бы вам с Беатрис удочерить Аманду.

Лайонел усмехнулся, а Раерсон, глядя на Энджи, медленно покачал головой.

— Что? — сказала она.

Раерсон откусил щипчиками кончик сигары.

— Мисс Дженнаро, лишить мать родительских прав можно только в таких штатах, как Юта и Алабама, при условии, что мать — лесбиянка. — Он закурил сигару и покачал головой. — От себя добавлю: это невозможно.

— Как же так? — возразила Энджи. — А если мать постоянно пренебрегает исполнением родительских обязанностей?

Раерсон снова грустно покачал головой:

— В этом году в Вашингтоне (округ Коламбия) одной женщине вернули все родительские права на ребенка, которого она, можно сказать, почти и не видела. Он с рождения жил у приемных родителей. Биологическая мать, осужденная уголовница, родила его, будучи на пробации[58] в связи с убийством другого своего ребенка, дожившего до зрелого возраста в шесть недель. Эта полуторамесячная девочка плакала от голода, и мамаша решила, что, пожалуй, хватит. Удушила ее, выкинула в мусорный бак и поехала на шашлыки. У этой же женщины есть еще двое детей, одного воспитывают родители отца, другого усыновила чужая семья. Все четверо детей от разных отцов. Мать, отбывшая всего год-другой срока за убийство дочери, теперь — не сомневаюсь, ответственно — воспитывает ребенка, забранного у любящих приемных родителей. Они обращались в суд, ходатайствуя о предоставлении им прав опекунов. Это, — закончил Раерсон, — невыдуманная история. Посмотрите в газетах.

— Чушь собачья, — сказала Энджи.

— Нет, это — правда, — сказал Раерсон.

— Как это может быть?.. — Руки Энджи, лежавшие на столе, соскользнули с него и повисли вдоль туловища, а взгляд устремился в пространство.

— Это — Америка, — сказал Раерсон, — где всякая взрослая женщина имеет полное и неотъемлемое право съесть своих отпрысков.

У Энджи был такой вид, будто ей дали под дых, а когда она согнулась вдвое, еще и надавали пощечин.

Застучали кубики льда в стакане у Лайонела.

— Агент Раерсон прав, мисс Дженнаро. Если никчемная мать не хочет расстаться с ребенком, ничего не поделаешь.

— Но это и вас не оправдывает, мистер Маккриди. — Раерсон указал сигарой на Лайонела. — Где ваша племянница?

Лайонел долго смотрел на пепел его сигары и наконец покачал головой.

Раерсон кивнул и что-то записал в блокнот. Потом потянулся за спину, достал наручники и бросил их на стол.

Лайонел привстал и стал отодвигать ногами стул.

— Сидите, мистер Маккриди. Иначе я положу на стол уже пистолет.