Попрощавшись с Боннаром, Арина попыталась уговорить Олега отвезти ее сейчас на работу – ей очень хотелось поговорить с Казанцевой, – но муж даже не стал с ней разговаривать. Они сели в машину, и Олег повез ее домой, в Дивон. Арина не очень сопротивлялась. Чувствовала она себя, мягко говоря, неважно.

По дороге в Дивон Арина уговорила Олега пойти с ней вечером на мероприятие по случаю десятилетия комиссии. Вести машину она вряд ли бы смогла, а поговорить с Казанцевой нужно было во что бы то ни стало. Как только они вернулись домой, Арина стала названивать Жанне: та организовывала вечер и знала, можно ли заказать дополнительное место в ресторане.

По рабочему телефону Жанна не отвечала, а мобильный жизнерадостно призывал звонившего оставить сообщение, и не было никакой возможности понять, где же находится сама хозяйка.

А Жанна в это время, отключив телефон, бродила по Женеве. Утром, когда она еще собиралась на работу, позвонил Сергей. После того, как его выпустили из тюрьмы, он был вынужден сразу же уехать из Женевы. Им удалось увидеться лишь в присутствии чужих людей в аэропорту, когда он улетал в Москву.

– Жанна, милая, как ты там? – его было слышно даже лучше, чем когда он звонил из женевской тюрьмы.

– Я так рада, что тебя выпустили. Если бы ты знал, как я переживала эти дни. Ведь все это случилось из-за меня. Я во всем виновата!

– Не надо себя корить. Ничего страшного не произошло. Ты просто купишь билет и прилетишь сюда. Я тебя встречу, и все будет хорошо!

– Не знаю…

– Что значит не знаешь? Ты меня любишь?

– Да…

– Когда ты приедешь?

– Не знаю…

– Как так не знаю? Что ты все повторяешь: не знаю да не знаю. Что ты молчишь, в конце концов! – Сергей сорвался на крик.

– Сереженька… Я сейчас не могу ничего объяснить.

– Ты не одна? Муж дома?

– Нет, одна…

– Может, с ним что-то не так? Он что, тебя теперь не отпускает? Ты не бойся, скажи. Если так, то я с ним разберусь…

– Нет! Не надо, я тебя очень прошу. Мишель ни при чем. Я тебе напишу письмо. Я тебе все объясню. Я обещаю. Сегодня же.

– Жанна…

– Все, Сереженька… Я тебя умоляю, не звони мне больше. – Жанна уже с трудом сдерживала слезы.