Я вытер о джинсы расцарапанные ладони. От скопившейся во рту смеси желчи и слез тянуло рвать. Мне нельзя отчаиваться, нельзя сдохнуть в лесу от холода, нельзя дожидаться, пока придут жандармы и схватят жалкого типа, терзаемого угрызениями совести. Я словно животное на поводке, которого прикончат, даже не удосужившись расспросить. Я вспомнил, что, покидая дом Мартена Денена, Мона заботливо захватила с собой кофе и печенье.

Я направился к багажнику «фиата», продолжая прокручивать в голове события последних трех дней.

События не могли произойти случайно, они связаны друг с другом, и у этой связи есть собственная логика…

Влага, покрывавшая машину, превратилась в тонкий слой льда.

…но логика, которую невозможно определить в пылу погони, связывая события, как читатель связывает главы детективного романа. Мне надо встать над всеми, прояснить положение. Свое собственное. Остановиться, выспаться.

Или выпить литр кофе.

Я открыл багажник.

Холод пробирал меня до костей, я стоял перед «фиатом», цепенея и покрываясь инеем. Словно стеклянная статуя.

Рядом с термосом и пакетом с печеньем лежал коричневый конверт.

Адресованный мне.

Кто, кроме призрака, мог положить его сюда?

Кто, кроме меня?

Я буквально смел печенье, взятое в кладовой Мартена Денена, выпил два стаканчика крепкого обжигающего кофе без сахара.

И открыл конверт.

35 Что-то не склеивалось?

35

Что-то не склеивалось?

Дело Аврил–Камю — весна 2007 года

19 июня 2007 года расследование дела Аврил–Камю было изъято из ведения регионального отделения судебной полиции Кана. В течение предшествующего года коммандан Лео Бастине не нашел ни одной новой улики, не собрал ни одного нового факта, и никто больше не заглядывал в материалы следствия, изложенные на трех тысячах страниц. С согласия Лео Бастине судья Поль Юго Лагард предложил до истечения исковой давности передать ведение дела Аврил–Камю следственной бригаде Фекана.