Светлый фон

«Он не страдал, Стефани. Просто уснул. Он был уже очень старый…»

Я была безутешна. Как мне жить без своей собаки?

«Мы возьмем другую, Стефани… Прямо завтра пойдем и возьмем нового щенка.

— Я не хочу нового! Я хочу того же!

— Хорошо, Стефани. Возьмем того же. Завтра съездим на ферму в Отее. Как… Как ты думаешь его назвать?

— Нептун!»

У меня в жизни было шесть собак. Все — немецкие овчарки. Всех звали Нептунами. Каприз несчастной одинокой девочки, которой хотелось, чтобы ее собака жила вечно. Чтобы хотя бы она не умерла!

Я снова подняла глаза и медленно повела головой справа налево. Под каждым крестом висела небольшая табличка с одним и тем выгравированным именем. Нептун.

Только цифры под именами стояли разные:

1922–1938

1938–1955

1955–1963

1963–1980

1980–1999.

Нептун поднялся и принялся тереться о мои ноги. Как будто понял, что впервые за столько лет мы меняемся ролями. Я ухожу, он остается. Нептуна возьмут на ферму в Отее. Ее владельцы на протяжении поколений разводят немецких овчарок. По-моему, мать Нептуна еще жива… Ему там будет хорошо. Я напишу письмо с подробными инструкциями. Укажу, чем его кормить. Подчеркну, чтобы ему позволяли играть с детьми. И попрошу, чтобы, когда придет время, его похоронили здесь, на этой полянке.

Я погладила собаку. Никогда еще он не прижимался ко мне с такой нежностью. У меня на глаза навернулись слезы. Ладно, надо торопиться. Если потянуть еще, мне не хватит смелости.

 

Палку я так и оставила воткнутой в землю возле пяти могильных холмиков. Она мне больше не понадобится. Добрела до двора. Нептун не отставал от меня ни на шаг. Знаменитое звериное чутье! В обычный день Нептун пошел бы и улегся под вишневым деревом. Но только не сегодня. Он шел за мной как приклеенный. Я даже испугалась, что он нечаянно толкнет меня и я упаду. Зря я палку не взяла…

— Спокойно, Нептун, спокойно…

Нептун прошел чуть вперед. В ветвях вишневого дерева давным-давно нет серебристых лент. Птицы лакомятся ягодами в свое удовольствие… Я стояла и долго гладила Нептуна по голове. Потом подняла глаза к башне мельницы «Шеневьер».