Мистер Хауз, я не знаю, виновны вы или нет в том преступлении, в котором вас обвиняли, за которое судили и признали виновным. Не мне это решать. Однако мое мнение и заключение, основанное на предъявленных мне свидетельствах, таково: есть серьезные сомнения в том, что вы получили справедливый суд, как того требует Конституция и как задумывали наши отцы-основатели. Поэтому я буду рекомендовать апелляционному суду повторно направить это дело в суд первой инстанции, чтобы над вами свершился новый суд.
Хауз прижал ладони к столу, опустил подбородок на грудь, и его широкие плечи поднялись и опустились от глубокого вздоха.
– Я не так наивен, – продолжал Мейерс. – Я понимаю, что за прошедшие двадцать лет вещественные доказательства испортились, а память свидетелей стерлась. Бремя доказательств на штате Вашингтон будет тяжелее, чем оно было двадцать лет назад, но если это затрудняет работу обвинения, то обвинение само в этом виновато. Это не моя забота.
Мне потребуется время, чтобы письменно изложить выявленные нарушения и выводы закона, и, полагаю, апелляционному суду потребуется время, чтобы ознакомиться с ними. Также предполагаю, что штат Вашингтон подаст апелляцию на мое решение. Также будет неизбежная задержка, прежде чем дело сможет быть направлено в Верховный суд, чтобы провести новое разбирательство, если такое вообще случится. Но эти задержки не должны волновать вас, мистер Хауз.
Трейси поняла, к чему Мейерс ведет, как поняли и зрители на галерее, которые продолжали шептаться и ерзать.
– Таким образом, я велю освободить вас, учитывая, что до сих пор вас содержат в Каскейдской окружной тюрьме и наложили определенные ограничения на вашу свободу. Я не требую залога и поручительства. Двадцать лет – более чем достаточная цена. Однако я велю вам оставаться в границах штата и ежедневно являться к надзирателю, воздерживаться от алкоголя и наркотиков и подчиняться законам этого штата и этого государства. Вы поняли условия?
Эдмунд Хауз, три дня молчавший, встал и проговорил:
– Я понял, судья.
Глава 49
Глава 49
Когда судья Мейерс опустил свой молоток в последний раз, репортеры бросились к загородке, выкрикивая вопросы Эдмунду Хаузу и Дэну. Адвокат утихомиривал их, пока охранник снова надевал Эдмунду Хаузу наручники и ножные кандалы, чтобы вывести его через заднюю дверь и сопроводить в Каскейдскую окружную тюрьму.
– У нас состоится пресс-конференция в тюрьме, как только моего клиента туда доставят, – сказал Дэн.
Финлей Армстронг подошел к Трейси, чтобы проводить ее через зал суда. Среди сутолоки она обернулась, и на мгновение в памяти мелькнул тот момент, когда она посмотрела из окна машины Бена и в последний раз увидела Сару, в одиночестве стоявшую под дождем.