– Вижу, к тебе вернулось чувство юмора.

– Думаю, не чувство юмора, а язвительность. Чего мне действительно хочется в будущем – это принять горячую ванну.

– Звучит неплохо.

– Я тебе перезвоню. Хочу досмотреть в новостях пресс-конференцию.

– Как я выгляжу там?

– По-прежнему набиваешься на комплименты?

– Ты же знаешь. Ладно, перезвони потом.

Она дала отбой и включила телевизор на воспроизведение.

– Мы перейдем этот мост, когда дойдем до него. Подозреваю, апелляционный суд будет действовать быстро, учитывая просчеты юстиции. Когда все будет готово, нам придется подождать, что решит прокурор.

– Каково чувствовать себя свободным? – спросила Ванпельт Хауза.

Тот сбросил с плеча завязанные в хвост волосы.

– Ну, как сказал мой адвокат, я еще не на свободе, но… – Он улыбнулся. – Ощущение неплохое.

– Что вы сделаете первым делом, когда выйдете на свободу?

– То же самое, что все вы, – выйду на улицу и дам снегу и ветру хлестать меня по морде.

– Вы злитесь на то, что случилось?

Улыбка Хауза погасла.

– Я бы не стал употреблять слово «злиться».

– Значит, вы простили виновных в том, что вы оказались в тюрьме? – спросила Ванпельт.

– Этого бы я тоже не сказал. Все, что я могу, – это исправить свои ошибки и постараться не повторять их. Вот это я и собираюсь сделать.

Какой-то репортер за кадром спросил: