Он улыбнулся, когда знакомое тепло согрело сначала его пах, а затем утешительно разлилось по всему телу.

Дверь за спиной распахнулась, и он услышал, как они ввалились в комнату. Ему не надо было оборачиваться, чтобы понять – она не одна. Она никогда не приходила одна. Всегда приводила с собой кого-нибудь. Он слышал, как они говорили приглушенными голосами, чувствовал тошнотворный запах сигарет и пота, алкоголя и духов.

Он сидел на полу, скрестив ноги, и упорно смотрел в телевизор.

– Черт, ты не сказала, что у тебя ребенок, – возмутился мужик.

– Не волнуйся. Он никуда не смотрит, кроме своего телевизора. – И она потрепала его макушку, проходя мимо. – Он хороший мальчик. Убирается в квартире. Правда, малыш?

Он поерзал, опуская голову так, чтобы она больше не могла его коснуться. Мужик шагнул к нему и встал напротив. Мясистые ляжки в серых брюках загородили телевизор. Он медленно поднял глаза. Жилет на мужике был расстегнут, рубашка туго натянулась на пузе. В дырочки между пуговицами высовывались волоски. Пузо нависало над ремнем, так что в него врезалась пряжка. Воротничок рубашки почти скрывался в складках кожи на шее, к тому же он был лыс.

Вылитый Поросенок Порки[41].

– Что т-т-ты делаешь? – спросил мужик.

Даже заикается, как Порки.

– Он вяжет узлы, – ответила женщина из крохотной кухни. – Он ими одержим. Сидит тут и вяжет целыми днями. Пока я не заставлю его чем-нибудь заняться. Узлы и еще мультфильмы.