В пять утра Дэвид схватил трубку и набрал сначала один номер, потом другой. После коротких взволнованных переговоров он наспех оделся и выглянул в окно. Первые лучи солнца окрасили горизонт в розоватый цвет.

«Это добрый знак, – подумал Дэвид. – Мы обязательно победим».

Немного позже он уже входил в антикварную лавку.

– Чем могу помочь, сэр? – осведомился продавец и, узнав Дэвида, поздоровался: – Приветствую вас, мистер Сингер.

– Мне нужна китайская складная ширма. У вас есть что-то в этом роде?

– Разумеется, сэр. Правда, их нельзя считать антиквариатом. Почти все современные, но…

– Позвольте посмотреть.

Продавец отвел Дэвида в угол, где были составлены ширмы, и вытащил одну.

– Эта не слишком…

– Все в порядке, – заверил Дэвид, – Я ее беру.

– Как изволите, сэр. Куда прислать?

– Я возьму ширму с собой.

Уложив ширму в багажник, Дэвид заехал в скобяной магазин, где приобрел «Викторинокс» – швейцарский армейский нож, и четверть часа спустя уже входил в здание суда.

– Я адвокат Эшли Паттерсон, – сообщил он охраннику, – и должен с ней побеседовать до начала заседания. Мне разрешено воспользоваться кабинетом судьи Голдберга. Самого судьи сегодня не будет.

– Да, сэр, знаю, – кивнул охранник. – Все готово. Сейчас прикажу привести осужденную. Доктор Сейлем вместе с другим джентльменом уже ждут.

– Благодарю.

Охранник посмотрел вслед Дэвиду, тащившему громоздкую ширму, и повертел пальцем у виска: «Видать, окончательно крыша поехала! Псих и не лечится!»