— Извините, — сказал он. — Меня задержали в офисе.

Позади, за спиной Чарли, Джеймс увидел стюардессу. Она разглаживала руками ткань на подголовниках пассажирских кресел.

— У вас все нормально? — поинтересовался Джеймс, обращаясь в большей степени к Эмме, чем к молодому человеку.

Стюардесса снова улыбнулась, но глаз на Джеймса не подняла. Мелоди перевел взгляд на второго пилота.

— Все хорошо, командир, — заверил тот. — Просто мне хотелось попеть, но я, похоже, выбрал не ту песню.

— Не знаю, что это значит, но как командир экипажа я не потерплю на борту самолета никаких недостойных выходок. Или, может, мне прямо сейчас позвонить в офис компании и попросить, чтобы прислали другого напарника?

— Нет, сэр. Никаких выходок не будет. Я здесь для того, чтобы делать свою работу — и только.

Джеймс долго молча смотрел на него изучающим взглядом. Молодой человек при этом не поднимал глаз. Неприятный тип, решил Мелоди. Не опасный, но привыкший делать все по-своему. Симпатичный, пожалуй, даже красивый, с техасским гнусавым говорком. Разгильдяй — так в итоге определил его для себя командир. Не из тех, кто планирует свою жизнь, скорее из тех, кто плывет по течению. В принципе, Джеймс ничего против такого подхода не имел. Когда речь шла о членах экипажа, он умел проявлять гибкость и относиться с пониманием ко многим вещам — при условии, что подчиненные хорошо выполняли свои обязанности и соблюдали субординацию. Парню просто нужно подтянуть дисциплину. Джеймс решил, что поможет ему в этом.

— Садитесь на место и займитесь проверкой работы систем управления. Я хочу, чтобы мы взлетели вовремя. Нам надо выдерживать график.

— Есть, сэр, — отозвался Чарли с кривоватой улыбочкой и принялся за дело.

В это время на борт поднялись первые пассажиры — клиент и члены его семьи. Когда они шагали по ступенькам трапа, корпус самолета снова едва заметно накренился. Джеймс решил немного побеседовать с ними. Ему нравилось разговаривать с теми, кого он перевозил. Рукопожатие, ни к чему не обязывающее знакомство, всего несколько фраз. Это придавало работе Мелоди дополнительный смысл, особенно когда среди пассажиров оказывались дети. Как-никак он был командиром воздушного судна, а значит, на нем лежала ответственность за жизнь людей. Джеймс вовсе не чувствовал себя сотрудником обслуживающего персонала. Наоборот, он гордился своей работой. По характеру Мелоди был из тех, кто предпочитает не столько брать, сколько отдавать. Он чувствовал себя некомфортно, когда другие люди, пусть даже по долгу службы, пытались проявить о нем заботу. По этой причине, летая коммерческими рейсами в качестве пассажира, Джеймс то и дело порывался помочь стюардессам запихнуть ручную кладь на багажные полки или снабдить беременных женщин пледами. Однажды кто-то сказал ему: «Невозможно грустить, когда ты полезен другим». Мысль о том, что помощь другим делает человека счастливым, понравилась Джеймсу. Чрезмерная же погруженность в собственные проблемы часто приводила людей к депрессии и ненужной озабоченности по поводу смысла всего, что происходило в их жизни. Именно в этом и состояла главная проблема Дарлы. Она слишком много думала о себе и явно недостаточно — о других.