— Ну вот ты свою трахнул и? Кинул?

— Эй, ты не путай.

— Ты бежишь сейчас и что? Чем ты отличаешься?

— У меня другая ситуация и я не соскакиваю. Считай, что я беру недельку отпуска.

— Да, да, конечно.

Баур, словно по сигналу в своей голове, вновь вернулся к сбору вещей.

— Странно получается, — Самат сунул сигарету в рот, но затем вынул ее обратно, — убили Муру, а мы сидим тут и думаем, как сбежать. Мы не плачем, не хороним его. Даже не поехали посмотреть на него в последний раз.

— Нам бы и не дали. Его, наверное, уже давно скинули в реку.

— Скинули в реку? — Самат печально посмотрел на Баура. — Вот об этом я и говорю.

— Сунулись бы — нас бы всех троих положили.

— А мне кажется, дело не в девочке.

— Дело в Русиной башке, — словно всю беседу ожидая только этого вопроса, тут же парировал Баур. — Повелся как школьник за сиськами.

— Мне кажется, это все из-за Ерлы. Ну, в смысле из-за тех убийств.

Дальше Самат курил молча. Движения Баура получались чересчур суетливыми. Он ходил от шкафа к шкафу, рылся в общем бардаке, но, в итоге, не находил ничего, что ему стоило бы положить в свою сумку с деньгами. Со стороны казалось очевидным, что Баур лишь теряет свое время, бесцельно носясь по комнате.

— Слушай, меня точно примут? — вместе с сигаретой покончив и со своими размышлениями, наконец, спросил Самат.

— Все, я пошел. Увидимся через неделю, — Баур подошел к окну и открыв его, по пояс высунулся наружу.

Задний двор был пуст и Баур, не задумываясь, швырнул за окно свою черную спортивную сумку.

— Меня примут, говорю? — повторил Самат свой вопрос.

— Откуда я знаю. Примут, наверное, — Баур поспешил к дверному проему.

— Стой, я тоже пойду тогда!