— Говори, пока тебе башку не продырявили!

— У меня к вам встречный вопрос — кто такой Руслан и почему голос вон того парня похож на скрип затертых тормозных колодок?

В ответ он получил лишь удар по затылку и повалился на землю. Вот теперь его голова заболела.

— Ты что, вообще не сечешь? Протрезвей, сучара. Ты сдохнешь сейчас!

— Кажется, я уже протрезвел — голова заболела. Принеси-ка мне, сынок, опохмелиться в моем кабинете.

Еще один удар и Диас ощутил во рту песок. Вставать не было никакого желания, и он решил остаться в таком положении.

— Ты дал ему свою тачку, где он? Когда он был здесь и куда поехал?

Не дожидаясь ответа, две пары ног — видимо парню не понравилось замечание о его голосе — стали пинать его по ребрам и голове.

— Ну все, все, — прервал избиение знакомый голос, — дохлый он нам бесполезен.

Каратели перестали избивать Диаса, но продолжали возбужденно рычать и сопеть, распираемые внутренней энергией.

Человек со знакомым голосом, по чьему приказу было прекращено мучение Диаса, подошел к нему и присел на корточки. Взяв его за волосы, неприятель спокойно спросил:

— Где Руслан?

Диас почувствовал запах алкоголя изо рта вопрошающего, который перекрыл запах из его собственного.

— У меня, мать твою за ногу, — продолжил парень заплетающимся языком, — выдался чертовски скверный денек. Так что не зли меня еще больше, иначе эти мои псы тебя живьем растерзают. Где этот Руслан? Бауржан? Где?

— Слушай, приятель, мы не вместе пили вчера? — пробормотал Диас, прикрыв заплывший глаз.

— Нет, — ответил Ерлан.

Только теперь, когда свет фар оказался за спинами окруживших его людей, Диас узнал этого лысого парня.

— Но я выпью за упокой твоей поганой души, если ты не включишь свой крохотный мозг и не начнешь говорить.

— Ерла, — усмехнулся Диас, — где ты был, когда мне было, лет так, тридцать? Я бы показал тебе где твое место. А оно ведь не там — не в кресле Кайрата, которого ты убил.

— Много базаришь, тварь, — Ерлан был на удивление спокоен. — Мне вот сегодня шлюха мозг весь сделала и меня это так бесит, что я не успокоюсь, если кого-нибудь не порешаю сегодня.