Она осторожно убрала голову Юлии с плеча и уложила на спинку дивана. А потом встала.

– София! – осадил ее Йенс.

– Не вставай, – пробормотал Мориц.

– Не теряй головы, София, – сказал Филипп.

Но она их не слушала. Вставая, она заметила какое-то движение у окна. Тень, мелькнувшую мимо. Там кто-то был. Что-то было.

– Сядь! – приказал ей Йенс.

– Нет.

Она двинулась не к нему, а к окну. И выглянула в сад. Дождь закончился. С веток и листьев падали капли. Будто слезы. Будто кровь.

Никого.

София ошиблась.

– Сядь! – уже громче повторил Йенс.

Не стоило поворачиваться к нему спиной. София оглянулась. Перехватила его взгляд.

И больше не сводила с него глаз. Она смотрела на Йенса, словно тот не был врагом, желавшим ей смерти, а другом, возлюбленным, спасителем.

– Сядь, София, – прошептал Йенс.

– Убей меня! – возразила она. – Чего же ты ждешь?

София заметила, как Йенс пытается оторвать от нее взгляд, поняла, что все пропало, что они все умрут, если он отвернется.

– Посмотри на меня, Йенс, – сказала она.

И тогда он зажмурился.

И нажал на курок.