Когда сэр Мейкпис ехал по дорожке, грум, ожидавший посетителя, увидел его и вышел из небольшой кирпичной сторожки возле главного входа. Он взбежал по ступеням — предупредить других слуг стуком медного дверного молотка, отлитого в форме табачного листа, а затем поспешил с подножкой, которую крепко держал, пока сэр Мейкпис спешивался. Грум предложил отвести лошадь джентльмена в сарай, но сэр Мейкпис сообщил, что не считает это необходимым, ибо дело у него недолгое и лошадь вполне можно оставить здесь.

С почтительным поклоном грум ответил:

— Как прикажете, сэр Мейкпис.

— Доброе утро, сэр Мейкпис, — приветствовал его коренастый лысеющий слуга, спускаясь ему навстречу. Внимательный наблюдатель мог бы заметить, что сэр Мейкпис по этим ступеням поднялся с некоторым трудом. Он вынул из жилетного кармана платок и промокнул бисеринки пота на лице. Потом убрал платок, оглянулся проверить, что грум и лошадь на месте, и позволил слуге проводить себя внутрь.

Вышедшая служанка хотела принять у сэра Мейкписа плащ, перчатки и шляпу, но он возразил:

— Я бы оставил их, мисс. Я по натуре холоден.

Она почтительно присела, вежливо улыбнувшись шутке.

— Контора мистера Пауэрса сюда, сэр, — подсказал слуга, показывая на лестницу.

Сэр Мейкпис посмотрел на ступени. На лице его выразилась легчайшая тень недовольства.

— Обычно конторы бывают на первом этаже, — заметил он.

— Да, сэр, возможно, — ответил слуга. — Но лорд Кент отвел мистеру Пауэрсу комнату на верхнем этаже, чтобы ему всегда были видны поля.

— А! — Сэр Мейкпис кивнул, но прежняя улыбка не вернулась к нему окончательно. — У меня дело к мистеру Пауэрсу, но сам лорд Кент сейчас дома?

— Нет, сэр. Лорд Кент в настоящий момент пребывает в Англии, и мы не ждем его раньше лета. Сюда, будьте добры.

Сэр Мейкпис поднялся за слугой по лестнице к закрытой двери справа. Слуга постучал, послышалось приглушенное «Войдите!», слуга открыл сэру Мейкпису дверь — и тут же закрыл, едва посетитель переступил порог.

Сэр Мейкпис окинул кабинет беглым взглядом. Богато обставлен, с кожаными креслами, кожаной софой, в углу справа лаковая китайская ширма с черно-золотым орнаментом. Люстра с шестью лампами. Письменный стол на другой стороне комнаты. Сидящий за ним человек хорошо за пятьдесят, с каштановыми волосами, сединой на висках, снял очки для чтения и встал.

— Мистер Пауэрс? — спросил сэр Мейкпис, подходя к столу по устланному ковром полу.

— Да, — ответил Натэниел Пауэрс. После отставки с должности магистрата в Нью-Йорке он отрастил бородку, которую его жена Джудит считала красивой. За его спиной два окна выходили в поля, справа другая пара окон выходила на другие поля, где виднелось еще несколько зданий плантации.