Пистолет Блэка выскользнул из-под вороного одеяния. Черный Кардинал торжественно навис над Джулианом и прицелился. Скривившись от боли, Джулиан извернулся и нажал на один из спусковых крючков своего пистолета. Вспыхнули искры, показался небольшой язычок пламени, что-то зашипело, и Джулиан испугался, что сейчас будет осечка… а затем пистолет выстрелил. Ослепительная вспышка, сопровождавшаяся грохотом небольшого взрыва, тут же повлекла за собой клубы голубоватого дыма.

Лэш ухватил Мэтью за ногу и начал вытягивать его из кареты.

— Да! Задай ему! Бей его! Бей! — завопил Файрбоу, и голос его звучал визгливо, как у перепуганной дамочки. Мэтью ударил Лэша свободной ногой и угодил ему в лоб, однако для огромного вице-адмирала этот удар был, как пощечина для быка.

Мэтью потянулся к сиденью за пистолетом, лежавшим рядом с ним, чтобы использовать его вместо дубинки, но пока он возился, Лэш почти забрался в экипаж и первым схватился за оружие.

— Получи! — воскликнул Лэш. В глазах его стоял триумф, а в глубине зрачков плясали красные искорки безумия. Он поднял пистолет и нажал на курок.

Мэтью предрек, что произойдет после выстрела. Он поднял обе руки в перчатках, чтобы защитить лицо, и повернулся набок, хотя даже в таком положении едва не ослеп от яркой вспышки. Выстрел был похож на взорвавшееся солнце. В ушах у Мэтью зазвенело, словно в них визжали тысячи демонов Кардинала Блэка.

Когда он опустил руки и развернулся, первым, что он увидел сквозь клубящийся дым, была рука Самсона Лэша. Точнее, то, что от нее осталось после выстрела — она превратилась в сплошную кровавую массу с двумя ошметками подергивающихся пальцев вокруг деформированного предмета, который когда-то был пистолетом.

Лэш уставился на свою изуродованную руку. Его правый глаз представлял собой окровавленную впалую дыру. Кости черепа вокруг нее прогнулись и вдавились. Из правой щеки и лба над изувеченным глазом торчали куски металла от взорвавшегося пистолета, заряженного трижды — свинцом и порохом. По бороде вверх ползло голубое пламя. Несколько металлических частей пистолета разбросало по сторонам, часть их отлетела и впилась в стены кареты. Они светились так, словно кузнец только что выковал их в горне. В воздухе мерцали искры, и витал запах не зимней стужи, а летней грозы.

Вдобавок пахло кровью, горелой плотью и опаленными волосами.

В следующее мгновение изувеченное лицо вице-адмирала превратилось в искаженную гримасой кровавую маску. Он отступил от экипажа, но не упал и не издал ни звука. Тело его пошатнулось. Он так и остался подле кареты, баюкая ошметок руки, с которым спаялась пистолетная бомба. Мэтью наблюдал за ним, не в силах оторвать глаз. Вдруг Лэш схватился за покалеченную руку здоровой и яростно дернул, как будто хотел ее оторвать. Затем он упал на колени, и его окровавленное лицо повернулось, чтобы увидеть человека, который надвигался на него призраком неминуемой смерти.