Жаруся подлетела и зависла прямо над царевичем и взмахнула крыльями. Вот тут уж Катерина всё поняла! Она ахнула, резко отступила и чуть не поскользнулась на скользком полу, но недавние Жарусины уроки оказались ненапрасными, и на ногах удержаться удалось, правда, ноги дрожали, и руки тоже. Пряди волос, закрывающие лицо от взмаха крыльев Жаруси слетели с лица, да какого лица! Страшной смеси морды дракона и чего-то отдаленно человеческого. Катерина даже рот руками закрыла, чтобы не заорать. Даже морда Горыныча вблизи не вызывала такого отвращения. Ну, рептилия, это рептилия и есть, чего с него взять. А тут… Темно-серая бугристая грубая кожа, с багровыми чешуйками, глаза без ресниц и бровей, но расположены, как у человека. Носа нет. Ноздри — просто две дырки, обрамленные багровым. Рот похож на человеческий, только из него торчат клыки, а губы-багровая чешуя. И тяжеленный подбородок, напоминающий нижнюю челюсть Горыныча.

— Ой, ужас какой! — прошептала потрясенная Катерина. — И тут уловила шевеление над царевичем. В воздухе проявлялись очертания его снов. Сны летали лениво, медленно вращаясь над головой спящего. Один кружил особенно близко от лица. Катерина всмотрелась: вот падает драконья кожа, мерзкими складками остается на земле у ног, ещё шевелятся огромные крылья, и красивая темноволосая девушка торжествующе поворачивается к нему и вдруг с ужасом отшатывается. Вот та же девушка выходит из церкви уже женой брата. Вот старший брат велит ему убираться из царства, отец со вздохом отворачивается и уходит в терем, а люди на улицах отшатываются от него, будто даже прикосновение младшего царского сына стало гибельно.

— Бедняга! — Катерина и сама не заметила, как подошла поближе, разглядывая очередной сон.

Совсем молоденький царевич в ярком синем плаще бегом поднимается по лестнице в терем, Катя только его спину видит, и на середине лестницы случайно задевает сгорбленную старуху, пытается её удержать, но не успевает, и тут уж Катерина видит его лицо!

— Да он красивый был! — Катя покосилась на страшную пародию на того, кто бегом мчится вниз, пытаясь поймать упавшую, но старуха уже поднявшись, что-то злобно кричит ему, и царевич, так и не добежав до неё, хватается за голову, а потом с криком слетает по ступеням, катается по пыльной земле, и вот уже у ног старой ведьмы лежит омерзительный крылатый ящер.

— И будешь ты таким, пока девица не поцелует тебя, видя твое уродство, да чтобы ещё согласилась бы хоть какая-то стать твоей женой! — резкий смех старухи затих, когда сон растворился, давая место следующему.