Умная женщина Деляра Михайловна, несколько знакомая с западной социологией, стала внимательно читать анкету. И по привычке переводила ее: с научного, так сказать, языка на язык житейской мудрости. Оказалось, что центр живо интересовался, в каком конкретно магазине гражданин покупает продукты. Когда она в этот магазин ходит и есть ли дома дети? И где в это время гражданин хранит деньги? Центр просил сообщить ему, какая в семье машина, и не собираются ли покупать новую? И уточнял: импортную или нашу, подержанную или новую? А может быть, семья хочет купить дачу? А когда? Спрашивал, какая конкретно бытовая техника находится в настоящий момент в квартире и какую купят в ближайшие полгода? И не увлекается ли респондент, чисто случайно, коллекционированием монет? Приватизирована ли квартира? И не собирается ли респондент все это временно оставить без присмотра, чтобы уехать за границу (не забудьте указать точно время отъезда)? И возьмет ли с собой семью? А мобильный телефон у него с собой будет? Всего 52 нескромных вопроса, отвечая на которые человек не только рассказывает обо всем своем ценном, годами нажитом имуществе, но еще и сообщает, где это богатство лежит. И сам намекает, когда можно прийти и все подчистую выскрести.

Деляра Михайловна решила позвонить в чрезмерно любопытную научную организацию и попросить объяснений. То снимая, то надевая очки, она до вечера искала в странной анкете и вежливом письме телефон или хотя бы адрес таинственного центра. Не нашла. А потом пришла внучка-студентка и стала звонить во все справочные службы. Независимый центр изучения рынка нигде не значился. Поэтому чужой тетке на всякий случай анкету так и не отдали. Энергичная внучка забрала ее у бабушки и понесла в свой университет для консультации со специалистами.

Специалисты-социологи рассказали, что общенациональные социологические исследования невозможно провести, опрашивая всех поголовно. Существуют так называемые репрезентативные выборки — адреса и телефоны нескольких тысяч человек со всей страны, представителей, так сказать, разных слоев населения. Почти невозможно предположить, что двое из этой выборки проживают в одном подъезде. Подъезд же, попавший в выборку целиком, — это уже подозрительно. Оказывается, вопросы типа: «Сколько у вас денег и в каком чулке вы их храните?» — можно задавать только в ходе анонимных опросов. Если же подобный опрос неанонимен, то с анкетой нужно не к социологам идти, а в ближайшее отделение милиции. Потому что собранная таким образом информация вряд ли поможет проанализировать образ жизни российских граждан в целом, однако легко может стать инструментом для освобождения наиболее зажиточных из них от некоторого количества ценных предметов обихода, а также денег.