Корреспондент «Комсомольской правды» Ирина Мастыкина встретилась с дочерьми маршала Жукова и взяла у них интервью.

— Поскольку прежде всего сейчас меня интересует семья маршала Жукова, хочу спросить вас, Элла Георгиевна и Эра Георгиевна, о том, где и при каких обстоятельствах познакомились ваши будущие родители?

Эра Г.: Это случилось в 20-м году, в Воронежской губернии, где мама родилась, а отец воевал с бандами Антонова.

Так вот, однажды нашу маму стали преследовать несколько красноармейцев, и отец ее защитил. Понравились они друг другу с первого взгляда и больше уже не расставались.

Мама стала за отцом всюду ездить. Часами тряслись в разваленных бричках, тачанках, жила в нетопленых избах. Перешивала себе гимнастерки на юбки, красноармейские бязевые сорочки — на белье, плела из веревок «босоножки»… Из-за этих кочевок она и потеряла первого своего ребенка, как говорили — мальчика. Больше ей рожать не советовали — хрупкое было здоровье. Но она все-таки решилась, и в декабре 28-го года в Минске родила меня, а через восемь лет, в апреле 37-го, в Слуцке, на свет появилась Элла.

Элла Г.: В первый раз они расписались в 22-м году. Но, видимо, за годы бесконечных переездов документы потерялись, и вторично отец с мамой зарегистрировались уже в 53-м году в московском загсе. Скорее всего, это было с чем-то связано… Сейчас уж трудно сказать.

— Георгий Константинович и Александра Диевна прожили вместе душа в душу почти сорок лет. И вдруг — нежданно-негаданно в его жизни появляется другая женщина и от нее — дочь. Когда вы об этом узнали?

Элла Г.: Первой узнала мама. Сразу же после того, как отца в 57-м сняли со всех постов, из его рабочего кабинета к йам домой привезли хранившиеся там документы. Мама стала их разбирать и наткнулась на фото какой-то женщины. Понятно, сразу же потребовала у отца объяснений. Наши родители всегда были откровенны друг с другом. Отец и на сей раз ничего скрывать не стал. Так мама узнала о Галине Александровне Семеновой, которую отец встретил еще в Свердловске, видимо, в то время, когда мама уезжала в Москву навестить нас с сестрой. Потом эта женщина переехала сюда, отец обеспечил ее квартирой… А в 57-м у них родилась дочь Маша. Но о ней отец сказал маме года через четыре, когда встал вопрос о ее удочерении. Отцу хотелось дать дочке свою фамилию, а тогда на это нужно было и разрешение его законной жены. Мама, по своей безоглядной доброте, против, конечно, ничего не имела. Мы с сестрой считаем, что она этим почти женский подвиг совершила.

Эра Г.: Для нашей мамы это было не первое потрясение подобного рода. Во время войны отец тоже жил с женщиной — своим фельдшером Лидой Захаровой. После контузии у него часто возникали боли в пояснице, он плохо слышал, к нему и прикомандировали медработника. Случайно мама об этом узнала. Переживала очень, но никаких скандалов отцу не закатывала. Всегда по этому поводу деликатно отмалчивалась. Она знала, каким интересным мужчиной был отец и как на него вешались женщины. К тому же на войне свои законы… К счастью, Лида оказалась порядочным человеком. Никогда ничего у отца не требовала и даже о себе не напоминала. Может быть, поэтому мы и узнали о ней совсем недавно. От шофера отца, который возил его всю войну. Он же нам рассказал и о сохранившемся у Захаровой большом архиве фронтовых фотографий отца. Но что с ним стало теперь — неизвестно. Несколько лет назад Лида погибла в автокатастрофе.