И вот уже Москва уставлена многочисленными щитами: колпак для МНС и антихриста готов!.. Говорят, с помощью идентификационного номера будет легко поймать за руку взяточников и вообще коррупционеров. Ведь при этой системе все будет переведено на безналичную форму платежей. Кстати, и все пожертвования будут фиксироваться. Кто же будет контролировать граждан в насквозь коррумпированном государстве? Бывшие узники совести, монахи-затворники или Валентин Распутин? Какая там борьба с преступностью – для всеобщего контроля и порабощения, для «бархатной» диктатуры учинена хитроумная электронная сеть.

Россию хотят подгрести под «общечеловеческие ценности» Запада, включить в пресловутое мировое сообщество, под власть НАТО и транснациональных корпораций. Попутно подключить нас к шенгенской информационной системе. Разведки на 80 % пользуются открытой информацией. Товарищ Подберезкин из Российско-американского университета, думается, это может подтвердить. Но в данном случае ЦРУ и другие спецслужбы получат и закрытую информацию: данные о гражданах России, об их частной и личной жизни наверняка входят в те 20 %, которые пока еще не совсем «открыты». Какие-то силы, вероятно, давно уже запланировали лишить нас суверенитета. Один гигантский компьютер с данными на граждан планеты находится в Брюсселе (он-то и называется «Зверь» – прямо по Иоанну Богослову!), другой – в Страсбурге. Мы и не заметим, как досье, собранное в Москве или Самаре, перетечет в Страсбург. То-то мы им нужны, несмотря на негуманное отношение к террористам. В итоге сыны тьмы совместят приятное с полезным: морально придушат православных христиан России («мракобесов») и обеспечат полновесной информацией ЦРУ и родственные им спецслужбы. («Независимая газета» от 22 марта 2000 г.).

* * *

Для пущей объективности «Независимая газета» решила поместить в том же номере рядом с моей публикацией статью Дмитрия Поспеловского (кажется, жителя Лондона) «Штрихкод как образ врага». Я о штрих-коде почти не говорю, хотя и не понимаю, зачем сочинителям этого штрих-кода (в 60-х годах XX века) понадобилось именно число 666 сделать кодовым. Как минимум, это было сделано для насмешки над христианами. Но Поспеловского эта насмешка не трогает и не обижает. Основной смысл моей статьи – протест против сбора конфиденциальных сведений с граждан России и последующей передачи этих сведений в ЦРУ и родственные ему спецслужбы. Видимо, ЭТО абсолютно не волнует Поспеловского. Что ж, значит симпатизирует человек блоку НАТО, что тут поделаешь. Вообще текст Поспеловского полон яда и ненависти к русским православным людям, которых всего-то, по его мнению, от 1 до 2 % населения, да и те в большинстве, мол, веруют не в Божью силу, а в сатанинскую. Вскользь автор упоминает «красно-коричневые братства». Термин-то из эпохи расстрела русского парламента. Это, видимо, мы, грешные, стали красно-коричневыми за свой патриотизм, за желание воссоздать православную Российскую империю. «НГ» именует Дмитрия Владимировича «историком». Так вот этот историк пишет: «В той войне (в войне с гитлеровской Германией. – В. О.) полегло почти 30 миллионов советских военнослужащих – более 7 человек на каждого убитого немца». Между тем в 1993 году вышел сборник «Гриф секретности снят. Потери вооруженных сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование», Москва, 1993 г. Опираясь на это исследование, В.В. Кожинов отмечает: «произведенное в конце 1980-1990-х годах скрупулезное исследование всей массы документов воинского учета 1941–1945 годов показало, что потери АРМИИ составляли 8,6 млн. человек» (В.В. Кожинов. Россия. Век XX. 1939–1964. М., 1999. С. 121). Резюме следующее: «Итак, враг потерял в боях с нами 3, 7 млн. военнослужащих… а наша армия (без погибших в плену) – 6,5 млн, именно к этой цифре пришел тщательно работающий – и «независимый» – демограф С.Максудов. Да, наших воинов погибло в боях в 1,7 раза больше, чем вражеских, и это объясняется главным образом высоким уровнем выучки, дисциплины и технической оснащенности (которую обеспечивала промышленность всей Европы) армии врага» (Кожинов. Там же. С. 127–128). Погибло в боях шесть с половиной миллионов, но не тридцать же, господин историк! Яда много, а правды мало у господина Поспеловского.