Светлый фон
«помочь нашей молодежи выработать в себе навыки чтения художественных произведений…» стилистических содержания

…замечания о Толстом и о его предсмертном отношении к церкви: с точки зрения «творимой легенды» это весьма благообразно и красиво, но само по себе крайне шатко… – Адамович имеет в виду заключительный пассаж главы «Достоевский»: «Толстой стоял на той точке зрения, что все, что в учении церкви противоречит повседневному опыту и простому здравому смыслу, тем самым ложно. Он по-своему толковал Евангелие и создал собственное представление о Христе, расходящееся с церковным. Однако постигшее его отлучение от Церкви было для него тяжелым ударом. Под конец жизни его затаенным желанием было примириться с Церковью. Так, в конце концов, в одной точке сошлись пути Толстого и Достоевского».

…замечания о Толстом и о его предсмертном отношении к церкви: с точки зрения «творимой легенды» это весьма благообразно и красиво, но само по себе крайне шатко…

«Не все вещи Толстого одинаково удачны. Его второй большой роман “Анна Каренина” лишен художественной цельности…» – Адамович дает не совсем точную цитату. Бицилли в заключение главы «Толстой» писал: «Не все вещи Толстого одинаково удачны. Его второй большой роман, “Анна Каренина”, лишен той художественной цельности, того единства, какими отличается “Война и мир”. Отношения Левина с Китти и Анны с Вронским развиваются здесь параллельно, без тех внутренне-необходимых “сцеплений”, которые заставляют нас все отношения между людьми, прослеживаемые в “Войне и мире”, воспринимать как, так сказать, струйки одного общего жизненного потока. Но вполне слабых вещей у Толстого нет. Во всех их он остается недосягаемым по совершенству изобразителем жизни, воспринимаемой нами так, как действительная жизнь».

«Не все вещи Толстого одинаково удачны. Его второй большой роман “Анна Каренина” лишен художественной цельности…»

«даровитейший из старших символистов» – Иннокентий Анненский в книге Бицилли назван «самым даровитым из русских символистов старшего поколения».

«даровитейший из старших символистов»

«Перелом: Роман из эмигрантской жизни» (Париж, 1934) – роман Владимира Николаевича Унковского (1888–1964).

Перелом

«французского с нижегородским» – слова Чацкого из комедии Грибоедова «Горе о ума» (Действие I. Явл. 7).

«французского с нижегородским»

…про Африку и про то, как там живут редкие наши соотечественники, прочесть будет интересно всякому… – Унковский в эмиграции до приезда в Париж долгое время работал врачом в Африке, и впечатления от этого отразились в романе.