После тщательной артиллерийской подготовки французы вновь двинулись в атаку. Мост в районе Гюиза усеяли горы трупов вражеских солдат. На фланге сопротивление немцев оказалось почти сломленным, французы чувствовали, как враг слабеет. «Немцы бежали», — писал очевидец, и французы, «обезумев от радости, от этого нового и давно желанного чувства, неслись вперед великолепной всепобеждающей волной».

В конце дня один сержант, принимавший участие в атаке на Сен-Кантен, встретил своего приятеля по полку, знавшего все новости. «Говорят, сегодня свершились большие события. Остановка нашего наступления ничего не значит. Врагу нанесено поражение, мы выиграли этот бой. Полковник убит осколком снаряда. Он умер, когда его несли на носилках. Майор Терон ранен в грудь. Капитан Шлаберти ранен, жить не будет. Много раненых и убитых. Считается, что день прошел удачно, потому что полк будет ночевать две ночи подряд в одном месте».

Отступление гвардейского корпуса — отборных частей армии Бюлова — вынудило его соседей также отойти. Таким образом, Ланрезак одержал тактическую победу — если не при Сен-Кантене, то под Гюизом. Однако сейчас лишь его войска, развернутые на север, противостояли немцам. Английская и 4-я французская армии, которые располагались слева и справа от частей Ланрезака, продолжали отступать. Они уже находились на расстоянии дневного перехода от него; каждый их шаг увеличивал угрозу флангам Ланрезака. Чтобы спасти 5-ю армию, надо было срочно отрываться от противника и идти на соединение со своими войсками. Но Ланрезак пока не получил на этот счет никаких указаний от Жоффра.

«Должна ли Пятая армия оставаться в районе Гюиза-Сен-Кантена, несмотря на риск окружения?» — спросил Ланрезак по телефону заместителя Жоффра генерала Белина.

«Что вы имеете в виду — окружение вашей армии! Это же абсурд!»

«Вы не понимаете меня... Я не могу взять на себя ответственность и приказать войскам отойти к Лану. Именно главнокомандующий должен дать мне приказ об отступлении». Ланрезак не собирался на этот раз оказаться в положении провинившегося, как при Шарлеруа.

Белин отказался отдать такой приказ и сказал, что он доложит обо всем Жоффру, как только тот вернется.

Жоффр прибыл в штаб, внешне по-прежнему спокойный и невозмутимый, но его надеждам был нанесен второй удар, более сильный, чем разгром армий на границах, — враг уже продвигался в глубь страны. Жоффр еще не знал, что Ланрезак и его армия остановили на некоторое время части Бюлова, поскольку результаты боев были неясны. 5-я армия, понимал он, действительно оказалась в опасном положении, английские войска отступали, и «больше не оставалось надежд на то, что союзники будут удерживать намеченные линии обороны». 6-я армия, еще не закончившая формирования, подвергалась мощным атакам двух корпусов Клюка, которые входили в правое крыло германских армий; фронт распадался, и остановить этот процесс, казалось, невозможно, противник захватывал новые территории; французским войскам придется отступить к Марне, а может быть, и к Сене.