Взводный Павра упал вместе с убитым конем, но не растерялся: схватил коня убитого драгуна, вскочил в седло и вылетел перед взводом.

Были убиты кони под взводным Пипиным, унтер-офицерами Чуенковым, Василевским и Кнышем, а сами они переранены – но бойцы не пошли назад, а с шашками в руках бежали вперед, на вражеские окопы, и подбадривали товарищей.

А на фронте 1-го правофлангового эскадрона драгуны перескочили через главную линию немецких окопов, где в этот момент стояло, подняв руки, до 60 пехотинцев. Взять их в плен и даже порубить не представлялось возможности – вследствие губительного пулеметного огня с немецкой тыловой позиции по этому участку. Драгунам пришлось по приказу комэска отойти к ближайшей роще, причем люди, потерявшие лошадей, подобрав пики, кололи ими, а также рубили шашками германских пехотинцев.

Точно так же и на фронте среднего 2-го эскадрона много немцев в окопах поднимали руки, но, опять же, взять их в плен не представлялось возможным – по причине губительного пулеметного огня с фронта и фланга. Всего на этом участке было перерублено до 100 немцев.

Примерно такой же урон был нанесен противнику и на участке 5-го эскадрона, где часть драгун во главе с ротмистром Доможировым, как отмечалось, преодолела главную позицию и дошла до 4-й линии – окопов резерва.

Шла свалка – среди треска пулеметов, винтовок и грохота орудий. Полегли еще два молодца-подпрапорщика – Яровиков и Дьяченко, погибли еще многие удальцы унтер-офицеры, ефрейторы, рядовые драгуны.

Не сразу расслышали драгуны сигнал «сбор». Жалко было оставлять отбитые окопы, заваленные вражьими телами, но это было уже делом пехоты – занять их и закрепить за собой. Вследствие понесенных больших потерь, драгуны передовых эскадронов начали, также лавой, отходить к перелескам, подбирая своих раненых и ведя пленных.

Фельдшера скакали в атаку среди линии своих эскадронов и теперь в перелеске быстро перевязывали товарищей.

Как отмечалось, два эскадронных командира (1-го и 2-го эскадронов – штабс-ротмистр Кубаркин и ротмистр Смольский) выбыли из строя контуженными.

Всеми участниками атаки чувствовалась важность закрепления за собой вырванного у противника пространства – своей пехотой, которая, однако, находилась далеко позади. Комполка через адъютанта сообщил об этом комбригу. Но комбриг генерал-майор А. Ф. Бендерев, вследствие больших потерь, приказал отвести полк за линию железной дороги восточнее Грабово.

Только после получения этого приказа полк, наполовину поредевшими линиями, пошел шагом назад – провожаемый огнем артиллерии. Подошли к Грабово и стали за насыпью железной дороги. Командир полка полковник Степанов медленно ехал вдоль поля, окруженный ординарцами. Он отправил полк за Грабово, а сам остался и смотрел, как разъезды от эскадронов подбирали и вели раненых. Взвизгивали и протяжно пели залетные издали пули и вспыхивали вверху облачка шрапнели, но драгуны не слышали их, подбирая по полю товарищей.