– Для меня здесь нет проблемы. Для меня это вопрос принципа. Как только мы вместе с вами устанавливаем общую систему ценностей, которую мы вместе продвигаем, так, естественно, появляется и возможность для вас стать частью общей Европы. Я полагаю, что если мы договариваемся об общих правилах жизни с теми или иными странами, то эти страны могут стать частью Европы. Это касается Турции, это касается России.
– А вы видите какую-то связь между антисемитизмом и Израилем? Я считаю, что антисемитизм неприемлем. Неприемлем – и все. Это моя позиция. Что касается Израиля, я полагаю, что критика государственной политики Израиля не имеет отношения к антисемитизму. Мое отношение ко всей цепочке израильских правительств определялось тем, что они не хотели установить мир, не хотели уважать права палестинского народа, они просто тянули время… Вот и все. Сейчас мы сидим здесь, в Петербурге, а на Ближнем Востоке опять начались переговоры, и опять премьер-министр Израиля Ольмерт заявил, что он не считает нужным ставить переговоры в какие-либо временные рамки. Израильтяне тянут время и создают все новые поселения на палестинских землях. Да, я это критикую. А меня в ответ обвиняют в антисемитизме. Именно за это мне не дали американскую визу, когда университетское сообщество приглашало меня читать лекции в США. Между прочим, я критикую и Саудовскую Аравию. Я вообще критикую коррумпированные лицемерные режимы, но из этого не следует, что я страдаю исламофобией.
– Я считаю, что два срока президентства Буша – это худшее, что могло быть. На мой взгляд в его администрации среди его ближайших подвижников были люди озабоченные исключительно продвижением американских геостратегических интересов, такие как Вулфовиц и Чейни, например. Я считаю, что эта администрация по-настоящему опасная, эта администрация не уважает ценность человеческой жизни, не уважает человеческой личности. Все, что они говорили про оружие массового поражения в Ираке, оказалось враньем, и что-то я не заметил, чтобы они поймали Бен Ладена.