Это вполне соответствовало вздымавшейся в то время волне как протеста «рассерженных горожан», так и инициированных властью для запугивания зажравшихся коррупционеров «антикоррупционных скандалов». Шувалов отреагировал блистательно, заявив о своей крайне аккуратности в подаче налоговых деклараций, о том, что его состояние заработано во время его предпринимательской деятельности и о том, что оно гарантирует его от влияния со стороны различных групп влияния.

В то же время сам Шувалов якобы не имеет никакого отношения к управлению своими активами (переписанными на жену, доход которой в 2009 году превысил 641 млн. руб.), а их высокие рост и доходность – всего лишь результат успешной деятельности управляющей компании, к которой он, как и положено по действующему законодательству, не имеет ни малейшего отношения.

Генпрокуратура, проверив оглашенные факты, заявила об отсутствии каких бы то ни было выявленных нарушений, после чего Шувалов встретился с главными редакторами ведущих изданий и, продемонстрировав им декларацию о доходах за 2011 год, убедительно доказал ее соответствие требованиям законодательства.

В конце декабря 2013 года Шувалов сообщил о выполнении им новых требований российского закона, запрещающего чиновникам иметь зарубежные активы, и о переводе их в российское юридическое лицо. Он обосновал наличие иностранных активов нежеланием, чтобы в случае смерти его и жены дети наследовали бы их имущество и лишились стимула к самостоятельной работе. (Надо сказать, что Шуваловы действительно следят за воспитанием у детей бойцовских качеств; так, их старший сын отслужил год в спецназе Тихоокеанского флота).

Через несколько дней после этого Немцов обвинил Шувалова в наличии задолженности по транспортному налогу в 300 тыс. руб., но это была уже агония. Шувалов назвал эти обвинения «смешными» (что на фоне его богатств выглядело вполне справедливо), а его пресс-секретарь тут же обвинил Немцова в «клоунаде», так как использованный тем публичный сервис ФНС отражает часть недавно уплаченных налогов с опозданием, и на этом скандал сошел на нет.

Хотя Шувалов и оказался настолько неаккуратен, что сведения о его активах (в отличие от активов многих других высокопоставленных реформаторов) стали достоянием гласности и вызвали скандал, в дальнейшем он действовал четко и эффективно.

Главным успехом его защиты стала концентрация обсуждения на не морально-этической проблематике (в которой у него, скорее всего, не было бы шансов), а на сугубо формальных аспектах предъявляемых претензий. Шувалов сумел в принципе исключить из рассмотрения подозрения в своем участии в работе компаний, управлявших активами его семьи, и сузил проблему до формально соответствия оформляемых им документов действовавшему на соответствующие моменты законодательству.