Беспомощный лепет о снижении по непонятным причинам оттока капитала служил простым прикрытием основного и единственного проработанным инструментом обеспечения экономического роста: сокращения на четверть госрасходов – прежде всего за счет социальных расходов регионов.

Отказ государства от социальных обязательств, «социальный дефолт» в качестве стержня стратегии придавал ей характер социального геноцида и делал необходимым ее условием либеральную диктатуру.

Стратегия требовала отказа от нетарифного регулирования внешнеэкономической деятельности, что вскоре привело к уничтожению системы стандартизации, разрушению системы контроля качества продукции. Требование присоединения к ВТО, главным лоббистом которого был Греф, исполнено – на вполне колониальных условиях – и резко затормозило экономику, сменив уверенный инвестиционный рост спадом.

Обещание «устранить препятствия для банкротства неэффективных предприятий» вылилось наряду с «дебюрократизацией» экономики, мотором которой также был Греф, в создание идеальных условий для безнаказанного рейдерства, разгул которого уничтожил само представление о праве собственности.

«Легализация экспорта капитала» обернулась отменой валютного регулирования, сделавшей Россию беззащитной перед колебаниями мировой конъюнктуры. Как не вспомнить олигарха Бендукидзе, для которого главным правом человека и критерием демократии было право свободного вывоза миллиона долларов!

Реформа естественных монополий, намеченная в стратегии Грефа, была реализована в катастрофе электроэнергетики и менее известной дезорганизации железнодорожных перевозок.

Реформа ЖКХ привела к ужасающему росту тарифов при дезорганизации отрасли.

Реформа трудовых отношений лишила трудящихся реальных возможностей защиты своих неотъемлемых прав.

Урезание социальной помощи было реализовано в виде людоедской монетизации льгот, пенсионной реформы, а также разрушения образования и здравоохранения.

В первых вариантах проекта стратегии Греф прямо указывал на необходимость преодолеть тенденцию формирования «социального государства». Попытка отмены Конституции, закрепляющей социальный характер государства, провалилась: прямые саморазоблачительные формулировки были изъяты из текста, но идеология была реализована.

Наконец, судебная реформа, насколько можно судить, сформировала административный контроль за судами и привела к разложению последних, по сути лишив россиян доступа к правосудию.

Греф был мотором практически всех либеральных реформ и по должности, и в силу личных предпочтений.

При создании Министерства экономического развития и торговли (МЭРТ) он старался нахватать как можно больше функций, чтобы предельно нарастить свое влияние. В результате оно оказалось громоздким монстром, неуправляемым из-за объема своих функций (только в начале их было 159, а число департаментов превышало 50).