Неизвестно, что подвигло Андре Цумбаха в ту ночь так скоропалительно назвать имя адвоката Пьера Жакку в связи с этим преступлением. Злые языки называли Андре циничным расчетливым карьеристом, которому надоело терпеть унижения от Жакку, а кроме того, Жакку входил в управляющий совет Женевского радио и мог навредить карьере Андре. В общем, Андре Цумбах назвал тогда Пьера Жакку возможным убийцей, чем вызвал недоверие и удивление генерального прокурора Корню, следователя Морио и начальника женевской полиции Кнехта.

Пьер Жакку принадлежал к элите женевского общества и считался лучшим из местных адвокатов. Он играл значительную роль и в политической и в общественной жизни города и кантона. Даже если отмести все вымыслы и сплетни, которые написали о нем газетчики, слетевшиеся в Женеву на его процесс, перед нами – образ успешного, благополучного, состоятельного и влиятельного человека. Жакку было лет шестьдесят. Его отец, Андре Жакку, перебрался в Женеву из Савойи и из помощника в юридической конторе дорос до самостоятельного адвоката с собственной фирмой. Его сын Пьер блестяще сдал экзамен в университете и поступил на работу в адвокатскую коллегию отца. Впоследствии у отца выявили болезнь Паркинсона, адвокатская практика давалась ему с большим трудом, и сын сопровождал его во Дворец юстиции, а после смерти отца в 1941 г. Пьер унаследовал коллегию и продолжил адвокатскую практику. За прошедшие с тех пор 17 лет Пьер Жакку создал свою небольшую, но для Женевы весьма значимую империю. Он был умен, неутомим, чрезвычайно трудоспособен и компетентен, особенно в сфере торгового права. Слыл бескомпромиссным адвокатом, привык побеждать и представлял интересы крупнейших швейцарских и международных торгово-промышленных игроков. В его канцелярии на рю Корватери встречались очень влиятельные персоны. Жакку был членом правящей радикальной партии в Большом совете республики и кантона Женева, а также членом различных наблюдательных советов и торгово-промышленных палат. Им восхищались, ему подражали, за ним следовали, его боялись. Жакку и в культурной жизни Женевы играл значительную роль, этот среднего роста, стройный, не то чтобы красивый, но весьма привлекательный мужчина. Его частная и семейная жизнь, квартира на рю Моннетье в одном из самых респектабельных районов города, где он проживал с женой Мирей, сыном Аленом и дочерьми Сильвианой и Мартиной, у многих вызывала зависть.

В юридических кругах мало кто мог бы предположить, что за этим благополучным фасадом скрывается человеческая драма, и первым о ней упомянул тогда 2 мая 1958 г. Андре Цумбах.