Российская Федерация, в отличие от СССР, минимизировала военное присутствие в регионе, ограничиваясь участием в миротворческой миссии в Судане, контрнаркотических операциях в Афганистане и борьбе с сомалийскими пиратами в акватории Индийского океана. Незначительна, несмотря на внешнее давление и внутреннее лоббирование, и экономическая помощь России странам БСВ, в советский период дорого обошедшаяся стране. Исключением стало присутствие ВС РФ в Сирии, затраты на которое, как правило значительно преувеличиваемые наблюдателями, не сопоставимы со стратегическим выигрышем, который оно принесло.

В отличие от США, ЕС и монархий Персидского залива, ежегодно вбрасывающих в регион миллиарды, участие России сводилось в этой сфере до осени 2015 года к списанию советских долгов, поставкам вооружений и военной техники старых модификаций и гуманитарной помощи, направляемой в зоны природных катастроф и военных действий по линии МЧС. Сирийская операция принципиально изменила это, позволив испытать в боевых условиях новейшие разработки отечественного ВПК – что, помимо прочего, открыло для его продукции новые рынки. Косвенным следствием демонстрации использованных в Сирии систем наземного, морского и воздушного базирования стала переоценка рисков военного столкновения с Россией её потенциальных противников, что снизило вероятность их войны против неё до минимума.

Лоббируемая МИДом и госкорпорациями активизация на БСВ экономической политики России, в том числе открытие кредитных линий местным правительствам, дублируя направления работы советских времён и повторяя все основные ошибки этого периода, обещает низкую эффективность, что продемонстрировала ситуация с контрактами ОАО РЖД и поставками по линии ВТС в Ливии. В то же время ведомственные интересы в отечественной внешнеэкономической политике, как правило, доминируют над национальными, а юридическое и экспертное сопровождение лоббируемых на уровне правительства проектов оставляет желать лучшего.

По аналогии с критериями, принятыми в мировой практике, потенциальные угрозы безопасности России из БСВ можно оценивать как «три с половиной». Это Турция, Иран, Пакистан в среднесрочной и радикальные исламистские организации и спонсирующие их государства региона в краткосрочной перспективе. При этом кампания сирийских ВКС, в ходе которой турецкими ВВС осенью 2015 года был сбит российский военный самолёт, а также убийство посла России в Турции в 2016 году, Вторая Карабахская война в 2020-м и Шушинское соглашение Турции и Азербайджана в 2021 году обострили ситуацию в российско-турецких отношениях.