Между тем, сам Хрущёв был виновен в репрессиях много больше, чем другие. Бывший председатель Моссовета В. П. Пронин вспоминал: «Хрущёв санкционировал репрессии большого количества партийных и советских работников. При нём из 23 секретарей райкомов города почти все были арестованы. И почти все секретари райкомов области. Были репрессированы все секретари МК и МГК партии[70]… Все заведующие отделами, включая помощника самого Хрущёва. Хрущёв, будучи уже на Украине, на Политбюро в 1938 году настаивал на репрессиях и второго состава руководителей Московского городского комитета партии. Мы, тогда молодые работники, удивлялись: как же нас Хрущёв воспитывает насчёт бдительности, если всё его окружение оказалось врагами народа? Он же один только остался в МК целым»[71].

Став первым секретарём ЦК КП(б)У, Хрущёв развязал в республике такой террор, что пришлось вмешаться Сталину.

Из одного этого понятно: доклад Хрущёва о культе личности не был направлен на «исправление ошибок и восстановление истины», а был крупной акцией политической борьбы. Если бы правду о том периоде нашей истории первым сказал Молотов, Хрущёву бы несдобровать. Вот он и решил сыграть на опережение, и ради того, чтобы ликвидировать группу Молотова, не пожалел страну: нанёс мощный удар по самому фундаменту советского государства, подорвал доверие народа ко всему, сделанному в предшествующий период, и породил тему репрессий, которая стала затем главным аргументом в психологической войне, ведшейся Западом против СССР.

Более того, чтобы «измазать» соперников посильнее, Хрущёв пошёл на прямую ложь. Так, он заявил: «Когда Сталин умер, в лагерях находилось до 10 млн человек». В действительности же на 1 января 1953 года в лагерях содержалось менее 2,5 млн заключённых, о чём Хрущёв прекрасно знал. Он ещё в 1954-м получил справку, подписанную Генеральным прокурором, министром внутренних дел и министром юстиции СССР, с точными данными о числе осуждённых всеми видами судебных органов за период с 1921 по 1 февраля 1954 года.