Обратим внимание, что в противоречие продекларированному прямо в этом постановлении утверждению о «строгом проведении норм партийной жизни» и коллективности руководства, доклад только заслушивался, но не обсуждался. Прений по нему не открывали. До съезда обсуждения доклада в ЦК тоже не было — то есть это был доклад не ЦК, а лично Хрущёва. Вопрос о Сталине не только был поднят вне повестки дня, утверждённой ЦК и съездом, но и вообще вне его рамок: на другой день после официального закрытия съезда.

Новые ЦК и ЦРК были избраны накануне, 24 февраля, но состав обоих этих руководящих органов счётная комиссия оглашала 25-го, после доклада Хрущёва. Это и породило иллюзию, будто доклад произносился в рамках съезда, что, конечно, неверно, ибо делегатские полномочия участников съезда исчерпались с выбором нового Центрального Комитета, и заседание не имело уже постановляющей силы.

Итак, заявив о неприемлемости диктаторства как явления, противоречащего ленинским нормам партийной жизни, Хрущёв немедленно, по собственной воле, совершил диктаторский поступок, а делегаты поддержали его.

Странности доклада Хрущёва (вроде заявления, что военные операции Сталин «планировал по глобусу») давно волновали умы исследователей. И не случайно: ведь этот доклад переломил эволюцию СССР, да, пожалуй, и всего мира. Один из учёных, озадаченных этим докладом — американский историк Гровер Ферр разобрал доклад Хрущёва, что называется, по косточкам. Он разделил обвинения в адрес Сталина по темам: о попранной коллегиальности в руководстве, о произволе по отношению к партии, о деятельности во время войны, о выселении народов, о репрессиях, о Берии, и т. д. В этих рамках профессор выделил 61 обличительное утверждение, и исследовал каждое на истинность. То есть он по доступным источникам проверил, соответствует или нет известным историческим данным то, что заявил Хрущёв.

На эту работу у Ферра ушло больше тридцати лет, зато результат получился убийственный. Оказалось, в своём докладе Хрущёв оклеветал Сталина во всех 61 случае. Иначе говоря, все разоблачения, прозвучавшие на ХХ съезде — несостоятельны.

Гровер Ферр в одном из интервью сказал: «Нравится это кому-то или нет, но в свете представленных в „Антисталинской подлости“ научно-исторических доказательств рассматривать историю Советского Союза через кривое зеркало „закрытого доклада“ больше уже невозможно»[72].