– Во-первых, в первые полгода или год наша помощь будет не менее, если не более, важна, чем раньше. Иорданцы будут поддерживать Абдаллу лишь в течение недолгого времени, и наши усилия, как и усилия других государств, направленные на укрепление динара и поддержку страны, будут очень кстати. Через несколько месяцев, если экономика погрязнет в болоте, а ситуация в регионе не улучшится, Абдалла столкнется с серьезными испытаниями. Наши расходы на программу экономической и военной помощи Иордании, включая дополнительные затраты, должны составить не менее $1 млрд в течение следующих трех лет. Это послужит прекрасной базой серьезной поддержки страны.

– Во-вторых, мы не должны перегружать каналы связи с Абдаллой, особенно на первом этапе. Новый король глубоко привержен политическому курсу, которым следовал его отец, но ему потребуется время, чтобы прочно встать на ноги. Мы также должны постараться, чтобы у него не сложилось впечатление, будто США пытаются использовать переходный период в своих интересах и направить политику Иордании в выгодное для нас русло.

– В-третьих, транзит власти в Иордании – лишь первый в ряду грядущих транзитов власти в регионе, где лидеры правят десятилетиями. В странах, где давно не сменялись правители, – в Сирии, Саудовской Аравии, Палестинской автономии и десятке других ближневосточных государств, – эти процессы будут протекать по-разному. И хотя не следует преувеличивать роль Иордании как законодателя моды, успешный транзит власти в этой стране как минимум послужит положительным примером и будет способствовать укреплению дружественного умеренного режима, в наибольшей степени отвечающего нашим интересам. Кроме того, учитывая связи Абдаллы с представителями нового поколения лидеров стран Персидского залива, если мы поможем ему твердо встать на ноги у себя на родине, нам будет легче строить отношения с государствами, которые в ближайшие годы будут для нас чрезвычайно важны.

Заключительные замечания

7. Трудно смотреть в будущее, не вспоминая о выдающейся роли короля Хусейна. Даже в свои последние дни он демонстрировал свойственные ему упорство и отвагу. Врачи предсказывали, что он умрет почти сразу же после возвращения в Иорданию. Но, хотя у короля уже отказали внутренние органы и он впал в кому, Хусейн прожил еще несколько дней. Даже будучи без сознания, король словно хотел показать, что только он сам – а не CNN, не взволнованные иностранные наблюдатели, не светила медицины, не кто-либо еще – имеет право решать, когда ему покинуть этот мир. На своем славном пути он до самого конца играл главную роль.