Премьер-министр Шафик показался мне полным благих намерений, но не очень уверенным в своей роли. Он открыто жаловался на отсутствие связи с Высшим советом Вооруженных сил, отмечая, что продолжает убеждать его провести президентские выборы до парламентских, чтобы более тщательно подготовиться к последним. Он явно был озабочен перестановками в кабинете министров, хотя имел содержательную беседу с Дэвидом Липтоном о необходимости немедленного решения проблемы восстановления экономики и ее модернизации в среднесрочной перспективе. Я также беседовал с министром финансов, который представил здравую оценку экономических проблем Египта, убеждая нас облегчить долговое бремя для создания возможности «наполнения бюджета» в течение решающих первых нескольких месяцев после политического перехода. Он также подчеркнул свою заинтересованность в создании рабочих мест в частном секторе и поддержке малых и средних предприятий.

Министр иностранных дел Ахмед Абуль Гейт был более покладист, чем обычно, хотя сильно возражал против предложений ЕС и Австралии о «Друзьях демократического Египта» и конференциях стран-доноров, утверждая, что «Египет – не Пакистан и не Сомали». Он и министр международного сотрудничества изложили свои аргументы в пользу списания примерно $350 млн долговых выплат США в этом году, а также увеличения помощи за счет Фонда экономической поддержки. Дэвид указал, что облегчить долговое бремя будет очень сложно, к тому же это может вызвать у инвесторов сомнения в том, что экономика Египта в целом здорова. Мы объяснили причины изменения целевого назначения программы помощи в размере $150 млн из Фонда экономической поддержки, которая будет направлена непосредственно на создание рабочих мест, и других возможных краткосрочных экономических программ. Мы также ясно дали понять, что намерены поддержать ряд организаций гражданского общества – как зарегистрированных, так и незарегистрированных. Ахмед Абуль Гейт, естественно, возражал, но мы тоже не уступали, тем более что он спорил не слишком энергично. (Вряд ли этот вопрос решен окончательно. Хотя он не поднимался на встрече с Тантави, Ахмед Абуль Гейт сказал, что Высший совет Вооруженных сил тоже весьма осторожно относится к любому изменению подхода к содействию развития демократии.) Мы также посвятили какое-то время обсуждению беспорядков в Ливии и изменений в других странах региона. Ахмед Абуль Гейт фактически признал, что «дни Каддафи сочтены, и это хорошо».

Мы также встретились с Амром Мусой, который до сих пор сохраняет оптимизм относительно транзита власти и явно полон решимости участвовать в президентских выборах. Его интерес к своей роли в Лиге арабских государств, очевидно, быстро угасает, и он почти ничего не сказал о нашем вето в Совете Безопасности ООН. Мохаммед эль-Барадеи резко критиковал Высший совет Вооруженных сил за недостаточную прозрачность и поспешные действия, но выразил намерение работать с лидерами молодежных движений, чтобы создать новую политическую партию и участвовать в парламентских выборах. О своем личном участии в президентских выборах он скромно умалчивал. Мы также побеседовали с несколькими группами лидеров политических партий, борцов за права человека и других гражданских активистов, а также членами неправительственных организаций, базирующихся в США. Все они выражали знакомые опасения в связи с темпами транзита и говорили о необходимости более тщательной и прозрачной подготовки к выборам. Возможно, самый интересный из наших разговоров состоялся с несколькими лидерами молодежных движений, инициировавших события на площади Тахрир и оставшихся полными решимости добиться широких политических реформ. Они непреклонны в вопросе о необходимости смены правительства Шафика и в целом не одобряют действий Высшего совета Вооруженных сил и не доверяют ему. Возможно, они переоценивают свою способность по-прежнему собирать толпу на площади Тахрир в ближайшее время, чтобы продолжать давить на нынешнее руководство, но они, безусловно, готовы продолжать борьбу и полны энергии.