Вряд ли кто-то из экспертов сомневается, что Владимир Путин в конце годичного срока президентства подошел к важному рубежу — смене элит прежде всего на верхнем этаже власти. От того, в какой мере ему удастся справиться с этой задачей «мирным» законным путем, зависит дальнейшая интеллектуальная работа над новым политическим курсом и, главное, гарантии того, что он будет претворен в жизнь в интересах общества и государства.

* * *

Смена элит фактически состоялась, хотя и растянулась на ряд лет, в отличие от того, как, например, происходит в США и других странах западной демократии, где этот процесс совпадает с избранием президента. Другой вопрос — что собой представляет новая бюрократия и новая элита.

ВУНДЕРКИНДЫ ИЗ ЦК КПСС[156]

ВУНДЕРКИНДЫ ИЗ ЦК КПСС[156]

Как в нашей стране появилась политология

Прошло лишь около 50 лет, и политическая наука (политология) получила официальное признание РАН при формировании новых отделений академии. Можно было бы сказать известными словами вождя: дело, за которое боролись поколения энтузиастов, рисковавших нередко своими головами и, что, быть может, не менее важно, карьерами, свершилось. Правда, уже около 10 лет присуждаются степени и докторов, и кандидатов политических наук, собираются отечественные съезды политологов.

История становления нашей политологии полна такой же тоталитарной экзотики, как и, скажем, борьба за генетику, кибернетику, социологию, психологию и другие научные дисциплины, которые не укладывались в рамки официальной идеологии. С генетикой успели управиться уже при Сталине. А политология была заявлена значительно позднее, на излете хрущёвской «оттепели». В 1965 году в «Правде» от 10 января была опубликована моя статья «Политика и наука». Статья Александра Бовина о необходимости политологии появилась в «Красной звезде» 10 февраля.

На наши статьи откликнулись десятки ученых, которые поддержали эту идею, однако в обзоре писем, опубликованных через несколько месяцев в «Правде», уже была предпринята попытка спустить дело на тормозах. Было заявлено, что следует говорить о «марксистско-ленинских политических науках», а не о какой-то самостоятельной дисциплине — политологии. Плохую услугу оказал нам корреспондент «Нью-Йорк тайме». В своей газете он написал, что Ф. Бурлацкий и его «вундеркинды», работающие, между прочим, в ЦК КПСС, предлагают заменить научный коммунизм политической наукой, уже завоевавшей себе признание на Западе.

Но в ту пору наша команда не имела в виду внедрить западные теории и методы в нашу политическую науку. Нас волновало прежде всего изменение политической жизни страны и преодоление сталинского наследия. Еще до выдвижения идеи о политологии мне выпал шанс включить в программу КПСС 1961 года взрывной по тем временам тезис об отмене диктатуры пролетариата, которая служила идеологическим обоснованием массовых репрессий, и о формировании новых институтов общенародного государства. Наверное, это покажется неправдоподобным, но уже тогда нами было выдвинуто предложение о создании суда присяжных как гарантии против возврата к сталинским «тройкам».