Таким образом, реакция на концентрацию арабских войск оказалась сильно запоздалой — фактически, она последовала только в канун Йом Ки-пура 5 октября. Только тогда Генштаб, ввиду наличия неоспоримых доказательств крупномасштабных приготовлений противника, согласился объявить боевую готовность категории “С”. Этот уровень боевой готовности, однако, не предусматривал проведения мобилизации резервистов, а только оповещал командование регулярной армии. В дальнейшем старшие офицеры должны были действовать по обстановке, и некоторые из них отреагировали весьма решительно. Генерал Пелед[246], командующий ВВС, отдал приказ всем пилотам оставаться на авиабазах. Генерал Аврагам Мендлер, командующий танковыми войсками на Синайском полуострове, распорядился отменить все увольнения на Йом Кипур. Однако в целом Генштаб по-прежнему действовал, исходя из концепции, что противник не решится атаковать, не имея убедительного превосходства в воздухе. Но вот в четыре утра 6 октября Зейра был разбужен телефонным звонком одного из своих заместителей. Израильские и американские службы радиоперехвата зафиксировали переговоры, свидетельствовавшие о том, что арабские армии находятся на последней стадии подготовки к началу военных действий. Даян и генерал Элазар, начальник Генштаба, были незамедлительно проинформированы о ситуации и извещены, что час “Ч”, по всей видимости, определен как восемнадцать часов. Разбудили Голду Меир, и она назначила на восемь утра экстренное заседание своего “кухонного кабинета”. В пять утра все старшие офицеры Генштаба собрались на совещание в Министерстве обороны в Тель-Авиве. Элазар потребовал начать всеобщую мобилизацию и нанести упреждающий авиационный удар. Даян выступил против этого предложения и в конечном итоге дал согласие на то, чтобы рекомендовать премьер-министру объявить мобилизацию резервистов танковых войск. Даже для таких действий требовалось получить согласие премьер-министра.

В восемь утра Даян и Элазар прибыли в тель-авивскую канцелярию Голды Меир. Снова Элазар выступил с требованием упреждающего удара, и снова это предложение было решительным образом отвергнуто — на этот раз премьер-министром, Алоном и Галили. Израиль не может позволить себе пойти на риск и подвергнуться дипломатическому карантину, предостерегли они; нам следует выдержать первый удар и полагаться на глубокую оборону. Спор относительно мобилизации был более продолжительным и резким. Даян утверждал, что даже мобилизация в ограниченных масштабах сопряжена с неоправданными затратами. Наконец по настоянию премьер-министра было принято “компромиссное” решение: резервисты танковых войск должны немедленно прибыть в свои части. По ходу заседания Голда Меир связалась с послом США Кеннетом Китингом, поставила его в известность относительно происходящего и попросила, чтобы Вашингтон удержал арабов от столь катастрофического ложного шага. Китинг незамедлительно известил Киссинджера, которые направил срочные послания Садату и Асаду. Что касается Израиля, то послание Киссинджера Голде Меир было твердым и недвусмысленным: “Не наносите упреждающего удара!” Впрочем, Голда Меир сама уже приняла решение на этот счет.