Если мы чего-то ожидаем — мы это получаем. Нам свойственно находить доказательства именно тому, во что мы верим, и игнорировать то, что противоречит нашим убеждениям.

С самого рождения (и даже до рождения — как только выяснится пол) к девочкам и мальчикам относятся по-разному.

Представьте: два одинаковых младенца кричат во всё горло. Но об одном говорят так: «Ничего себе голосит, богатырь. Сразу видно: парень!» А о другом — так: «Ух как расплакалась, капризулька. Сразу видно: девчонка!»

Младенцы кричат одинаково — но родители по-разному толкуют их крик. О мальчике скажут: сильный, бойкий, требовательный. Точно такая же девочка в глазах родителей станет нежной, слабой, эмоциональной.

Сандра и Джон Кондри описали такой эксперимент. Наблюдатели смотрели видео с реакцией младенца на игрушки. Из коробки неожиданно выскакивал попрыгунчик. В первый раз ребёнок пугался, во второй и третий всё больше возбуждался, а потом начинал плакать и кричать, только завидев коробку.

Испытуемые должны были определить, что чувствует младенец. Одним сказали: «его зовут Дэвид», другим — «её зовут Дана». Испытуемые чаще отвечали, что Дэвид при виде попрыгунчика злится, а Дана — пугается1.

А вот ещё один эксперимент. Журналисты BBC переодели нескольких младенцев: мальчиков — в платья и розовые кофты, а девочек — в синие клетчатые рубашки и штаны. Затем журналисты попросили волонтёров поиграть с детьми. Волонтёры предлагали «розовым» младенцам кукол и мягкие игрушки, а «синим» — роботов и машинки и были удивлены, когда поняли, что на самом деле разделяют стереотипы. «Меня это по-настоящему изумило, ведь я была уверена, что лишена предубеждений», «Я на автомате потянулся за розовой пушистой игрушкой, потому что передо мной была девочка», — говорили волонтёры2.

Женщины и мужчины усваивают ожидания общества

и ведут себя так, чтобы им соответствовать

Это начинается с детства и продолжается всю жизнь.

Сандра Бем в книге «Линзы гендера» описывает исследование Беверли Фегот, которая наблюдала за воспитателями и годовалыми детьми. Девочки и мальчики вели себя очень похоже, однако педагоги побуждали мальчиков быть настойчивее, а девочек — послушнее. Спустя 12 месяцев Фегот повторила наблюдение и убедилась, что двухлетние дети стали вести себя по-другому: так, как от них ожидали и требовали.

Можно возразить: разве воспитатели всесильны? А вдруг девочки и мальчики всё-таки были разными от рождения? Вдруг это их природа, которая проявилась позже?