Все крупные удачи советской драматургии и театра за последние годы связаны с именами актеров. Л. Леонидов в «Страхе», Б. Щукин в «Егоре Булычове», М. Астангов в «Моем друге», А. Коонен и М. Жаров в «Оптимистической трагедии» — эти актеры не просто удачные исполнители ролей. Они — выразители темы пьесы и спектакля в целом. Самый большой замысел драматурга может остаться сейчас не раскрытым, если он не найдет поддержки у актера: настолько усложнилась незаметно для нас ткань современной драмы.

И именно здесь заключается специфическая трудность в положении Театра имени МОСПС.

Свое отставание он не может решить одним только изменением метода и принципа составления репертуара, как он пытается это сделать за последние два года. Ему необходимо изменить и принцип использования актера, методы его творческого воспитания.

Нельзя сказать, что в Театре имени МОСПС нет даровитых актеров. Такие актеры у него есть и сейчас, а недавно их было еще больше. Но не случайно его сцену покинули одни из лучших его актеров, как Г. Ковров и А. Крамов, а те, что остались, с каждой новой постановкой становятся все более растерянными, повторяя уже отработанные старые свои жесты и интонации.

Иллюстративный принцип, характерный для репертуара театра, сохраняет свою силу и по отношению к актеру.

Актеры Театра имени МОСПС большей частью играют не образ-тему, а образ — иллюстрацию к теме. Режиссура очень редко подводит вплотную актеров к овладению образом изнутри. Она оставляет актера где-то на периферии образа, ограничиваясь нахождением двух-трех внешних бытовых деталей, которые создают жизненное правдоподобие персонажей.

Это те жесты и интонации, которые безошибочно срывают аплодисменты у аудитории, но на самом деле являются хорошо проверенными мертвыми штампами. В момент раздумья почесать в затылке, или, решаясь на что-нибудь серьезное, хлопнуть шапкой об пол, или сделать мгновенный переход от крика на смущенную речь и ряд подобных жестов и интонаций — все это существует в уже готовом отштампованном виде и может быть чисто механически использовано актером. Сюда же относится и эта типичная для актера Театра имени МОСПС игра на характерных особенностях костюма, грима и на других бытовых деталях.

Техника таких приемов широко применяется в Театре имени МОСПС. Эта техника бытовых штампов заменяет для актера подлинное опознавание живого образа в его неповторимом своеобразии и психологической сложности. На этом пути очень быстро мастерство актера становится мертвым.

В прошлом театр знал и в актерском исполнении крупные удачи. Ковров в роли братишки в «Шторме» и в «Штиле», а затем в роли рабочего-выдвиженца Василия в «Рельсы гудят» переводил бытовой образ в план крупной социально-психологической проблемы. В том же стиле была сделана роль Чапаева Крамовым.