Трухин и другие солидаристы, пришедшие из лагеря Вустрау, возглавили школу, куда набрали около тысячи курсантов. Главным лектором был Александр Зайцев, который попал в плен в 1941 году и в Вустрау стал членом НТС. В союз вступили и другие преподаватели.

В окружении генерала Власова торжественно говорили:

— Дабендорф стал колыбелью нового русского офицерского корпуса, который был там образован. Эти офицеры, когда они снова возвращались в свои части, были уже членами стройной политической организации.

В 1944 году появилась «Схема национально-трудового строя» — новая программа союза. В ней было девяносто шесть страниц — вдвое больше, чем в прежних программах.

Программа 1935 года называла НТС наследником идей генерала Лавра Георгиевича Корнилова, первого командующего белой армией. В программе 1938 года это положение исчезло, зато появился анализ сталинской политики, в первую очередь чисток в армии. В программе 1944 года говорилось о необходимости завершить Февральскую революцию 1917 года, чтобы выполнить волю народа. Появилось подробное изложение гарантий прав человека — вероятно, на этом настояли новые члены НТС из числа советских военнопленных и жителей оккупированных территорий.

Появились антисемитские пассажи. Евреев заведомо исключали из состава «Российской Нации».

«Евреям, — говорилось в программе 1944 года, — предоставляется право или свободно покинуть пределы России… или же поселиться на территории Российского Союзного Государства, в специально отведенной для них области».

Александр Николаевич Артемов в статье «Схема НТС и еврейский вопрос», опубликованной в журнале «Посев» через тридцать лет после войны, писал, что антисемитские декларации были вынужденными. Их пришлось включить в программу под давлением немцев.

Александр Артемов, старший лейтенант Красной армии, попал в плен в августе 1941 года, в лагере для военнопленных вступил в НТС и служил преподавателем в школе пропагандистов власовской армии в Дабендор-фе. В семидесятых — восьмидесятых годах был председателем НТС.

Но если сами вожди НТС уверяют, что к тому времени союз фактически находился в подполье, был запрещен, гоним, отвергнут, а некоторые его члены оказались в руках гестапо, зачем же тогда подчиняться давлению идеологов рейха?

Точнее было бы сказать, что увлечение тогдашних лидеров НТС идеями национального социализма, отказ от демократических идеалов закономерно привели их и к политическому союзу с гитлеровской Германией, и к тем декларациям, о которых после войны им больше всего хотелось бы забыть.