Такого представления о роли правительства ни у кого, конечно, быть не может, и возражения против правительственного законопроекта опираются, насколько я их понимаю, на соображения иного порядка. Оппозиция против правительственных предложений объясняется, очевидно, представлением о них как о мерах в высшей степени прямолинейных, как о мерах, может быть, поражающих каким-то слишком наивным симплицизмом. Появилась и держится в городе холера. Начальство начинает распоряжаться, дело не налаживается; городское управление медлит. И в результате – что же? Необходимость заменить это самоуправление чиновником, который всё знает, всё прекрасно выполнит, быстро и скоро всё приведёт в порядок.

Но подумало ли правительство, указывают противники его, что целые группы населения, может быть, наиболее для этого пригодные, устранены от дела городского самоуправления; подумало ли оно о том, что городское управление обрезано в своих средствах, что оно не имеет права облагать оценочным сбором земли дворцовые, казённые и удельные; предъявило ли оно когда-либо городскому управлению категорическое требование об оборудовании канализации и улучшении водопровода; наконец, подумало ли оно об освобождении городского самоуправления от тех тормозов, от тех рогаток, которые поставлены на его пути самим законом, так как городское управление, как известно, не имеет права иначе, как в путях закона, не только отчуждать нужное имущество, но даже временно его занять в целях работ по оздоровлению города, не имеет права установить обязательного присоединения домовладельцев к общей канализационной сети, не имеет даже права обложить обывателей уравнительным канализационным сбором?

Если бы правительство об этом подумало, если бы оно своевременно расширило компетенцию города соответственно обширности возложенных на него задач, тогда другое дело – правительство имело бы право возбудить вопрос о понудительных против города мероприятиях; но при отсутствии этих условий всякое вмешательство правительства в городскую компетенцию является доказательством недоверия к общественным силам, более того, является ударом, наносимым самому принципу городского самоуправления.

Вот, насколько я понял, те возражения, на которые мне придётся отвечать. О необходимости составления проекта нового Городового положения, вместо прямой борьбы с антисанитарными условиями города Петербурга, я говорить не буду, так как вы, господа, уже постановили перейти к постатейному чтению законопроекта и, следовательно, в общем признали его целесообразность. К тому же, многим из вас известно, что даже в городах, в которых круг избирателей и круг гласных гораздо более ограничен, чем в Петербурге, вопрос канализационный и вопрос водоснабжения вырешен уже достаточно благополучно. Кроме того, я полагаю, что попутно разрешать крупный вопрос о новом способе комплектования городских гласных было бы в настоящее время неудобно. Я точно так же оставляю в стороне вопрос об обложении оценочным сбором земель дворцовых, казённых и удельных. Вопрос этот не относится к ст. 25 и последующим и вообще имеет мало отношения ко всему законопроекту, так как, по предположению правительства, и канализация, и водопровод должны сами себя окупать и содержать.