– Если пошлете меня туда, буду воевать на совесть.

– Ты нам не там нужен, а вот тут.

Майор встал, подошел к висевшей на стене карте Европы и пальцем ткнул в самую середину полотнища.

– Здесь, в Мюнхене, Франкфурте, Вене и других городах осели нынче паханы всей той сволочи, что воюет против нас на Украине и в Литве. Их оружие не нож, не автомат и гранаты, а валюта западных разведок, микрофон и авторучка.

Лященко достал из нагрудного кармана пиджака записную книжку и вынул из нее фото мужика с разбойничьей рожей.

– Ты и такого не смог бы пришить?!

– Такого, пожалуй, смог бы.

– Спасибо, уже не надо. А такого?

И он показал Володе другое фото, на котором был изображен интеллигентный старичок с бородкой. Володя засомневался.

– Безвредный вроде бы человек.

– Безвредный, говоришь? Мерзавец наипервейший! Мне с тобой, товарищ Самохин, все ясно: ежели противник мордой не вышел, значит, ты готов за милую душу отправить его на тот свет, а ежели благообразненький, так ты еще подумаешь. Боевика из тебя не выйдет. Нашему подразделению такие сотрудники не нужны. Мы ликвидируем тех, кого приказывают ликвидировать. А что теперь с тобой делать, не знаю. Отпустить тебя на все четыре стороны нельзя, потому что ты есть секретоноситель первой категории. От нас только ногами вперед уходят… Давай, Жихарев, порекомендуем его на оперативную работу.

– А что это? – робко возник Володя.

– Будешь стукачей вербовать да бумажками шелестеть. Правда, у них тоже иногда перестрелки случаются, но это больше для понта…

Через пару дней Володю перевели в другую спецшколу в другой лес, и ему пришлось вновь начинать жизнь с чистого листа.

Такую вот историю поведал мне однажды на своей подмосковной даче отставной генерал разведки Владимир Михайлович Самохин.

– На «Компрессоре» я быстро в стахановцы выбился, – закончил он, перемешивая в камине остывающие уголья. – Там мой портрет на Доске почета висел. В президиум меня сажали. Глядишь, стал бы Героем Труда или депутатом Верховного Совета. А как с завода ушел, так больше никогда нигде и никаких тебе портретов.

Впускать только рыжих

Впускать только рыжих

Как доехать или дойти до Клуба журналистов, в Галле в 70-е годы знал каждый. Это вовсе не значило, что жители древнего ганзейского города на Востоке Германии сверх меры почитали вторую древнейшую. Их осведомленность о местонахождении Клуба объяснялась другими причинами: в этом большом четырехэтажном здании было несколько ресторанов и ресторанчиков, каждый их которых имел свою специфику и соответствовал кошельку определенной толщины. Внизу аппетитно благоухала жареными цыплятами дешевая бройлерная, на втором этаже находились вместительный ресторан подороже и маленькая вайнштубе. О ней и пойдет речь, поэтому живописать другие достопримечательности Клуба не имеет смысла.