Бохай глядит в его глаза с нескрываемой неприязнью и цедит:

-Думаешь, ты отделаешься двадцатью миллионами? Столько стоит жизнь этого поганца, ладно, он всегда был дешевкой. Но ты сам, думаешь, ничего нам не должен? Ты укрывал его у себя, ты перешел дорогу интересам клана Хань, пусть даже и не знал об этом. Ты оприходовал моего брата, в конце концов! Думаешь, мы, как любящие братья, можем это так оставить?

Гао поигрывал желваками и смотрел на Ханя-старшего тяжелым взглядом:

-Что вам нужно?

-Твой бизнес, директор Гао, - просто отвечает Бохай, - Взаимовыгодные контракты, прикрытие для наших дел. Неужели ни разу еще не сталкивался с этим?

-Нет, - вырывается у Гао двусмысленный ответ, еще прежде, чем он успевает это обдумать, а сзади Чонган тихо подкрадывается к Нянь Ю и обнимает омегу со спины, кладя свой подбородок ему на голову:

-Все последние пять лет нам строго-настрого запрещали виться вокруг сладкого братика, все боялись, что мы испортим диди, - он опустил нос в его волосы и сладко вдохнул, - Помнишь, Бохай, его первую течку? Да мы чуть с ума не сошли, рвались к нему в комнату, но Кучеряшку заперли на три замка. Отец очень берег его девственность, хотел продать его подороже.

-Да, помню, - отозвался старший брат, не отрывая взгляда от Гао, - И поэтому особенно обидно, что после всех этих лет он достался тебе. Почему тебе? Почему он выбрал тебя?

-Я отлично играю в гольф, - иронизирует Гао, хотя злоба вскипает в нем все сильнее и сильнее.

-Знаешь, что он сделал с тем миллионом, который ты дал ему? - почти шепчет Бохай, явно желая вывести его из себя, - Принес его мне. Он был должен нам десять кусков за свободу, и он послушно отнес миллион за свою девственность мне, как будто своему сутенеру.

Гао сжимает зубы, но и он сам умеет провоцировать не хуже:

-Завидуешь мне? - голос Гао опускается до глухого рыка, - Небось рвал и метал, когда узнал, что цветочек уже сорван, да еще и не тобой? Нянь Ю! Ты говорил про четыре попытки изнасилования. Это они?

Вместо ответа он слышит горестные всхлипы омеги. Все было ясно и так:

-Черт, да мне даже смотреть на тебя противно, - цедит Гао сквозь зубы, - В следующей жизни ты будешь собакой.

Бохай первым кидается на него, Гао только и успевает, что отшвырнуть магнум в сторону, и альфы сцепляются друг с другом, валясь на пол. Тут занятия боксом, которым Гуаньсюй так увлекался пару лет назад, пригодились как нельзя лучше, но и Хань Бохай был здоровым альфой ему подстать и тоже неплохо махал кулаками. Чонган все это время мельтешил рядом, пытаясь вклиниться в бой и подсобить брату, но все “веселье” прерывает распахивающаяся дверь.