Мисс Паркер не была частью его мечты, но она оставалась частью его жизни. Связь с ней оказалась полезна — она была одной из упертых Упивающихся, из Ближнего круга, и Северус на правах ее «почти-что-мужа» состоял на хорошем счету. Вольдеморту всегда нравились семейные пары в его окружении.

И дети, конечно. Его будущие слуги.

Наблюдая, как Вольдеморт благословляет маленького Малфоя, Северус поклялся себе, что его ребенок, если он у него будет, никогда не достанется Вольдеморту.

Ровно четыре месяца спустя он узнал, что мисс Паркер беременна.

Дочь родилась в октябре — ее день рождения пришелся на пять дней раньше северусова. В тот же день Северус, подкупив врача и акушерку, увез девочку из больницы в свой дом. Мисс Паркер он сказал, что ребенок умер, и, кажется, та была только рада.

Через год случилось то, чего никто не ждал. Вольдеморт сгинул. Его ближайшие соратники, в том числе и мисс Паркер, оказались схвачены и брошены в Азкабан. Кого-то убили авроры, к кому-то применили Поцелуй, кто-то сумел оправдаться. Северуса защитил Дамблдор.

Возможно, ему не стоило врать мисс Паркер. Возможно, что ребенок смягчил бы ее сердце и тогда, возможно, она не попала бы в Азкабан. И они жили бы нормальной семьей. Северус не знал, нуждалась ли его дочь в матери. Если принять во внимание тот считающийся непреложным факт, что нормальный ребенок может вырасти только в нормальной, полноценной семье, тогда, конечно же, нуждалась. Но странно — за все шестнадцать лет, что Сольвейг провела бок о бок с ним, она ни разу не спросила его о матери. Он сам рассказал ей полуправду — правдой там было все, что касалось мисс Паркер. Кроме, разве что, того факта, что на самом деле мисс Паркер не умерла в Азкабане. Но Северус не открыл ей, что он ее отец, и сейчас, признаться, он сам не мог вспомнить собственных резонов. Кажется, он не хотел открывать своих слабых мест. Одно дело, казалось ему когда-то, воспитанница, другое — дочь.

И вот сейчас, похоже, настало время, когда Сольвейг собиралась расплатиться с ним за все. За ложь, за отсутствие семьи. Возможно, он был с ней слишком строг — в таких случаях ребенок всегда мечтает о ком-то, кто придет однажды и заберет его. Возможно, ей действительно не хватало матери, а он даже не потрудился завести няньку. Или переступить через себя и жениться.

И вот появляется мисс Паркер — красивая, смелая, добрая, умная, обещающая семью, друзей, которых у Сольвейг никогда не было, и, главное, независимость от старого, сальноволосого, противного опекуна.

Нет, он не мог винить Сольвейг за ее предательство. В конце концов, если тебя предают третий раз в жизни, не стоит ли задуматься, что виноваты не те, кто предают, а тот, кого предают?