— Луни!

— Все, я сказал.

* * *

Легкая усмешка растянула тонкие бледные губы.

— Как бы не так! Тебе не кажется, что Блэк слишком темпераментно себя ведет?

— Нет, не кажется…

— Это потому, что он очень сдержан. На самом деле, он сильно волнуется. Одна мысль не дает ему покоя.

И он хочет узнать, правда это или нет. А профессор Люпин не хочет говорить на эту тему, потому что ему придется сказать правду. Правда же, думает он, обидит и оттолкнет Сириуса. Но он не прав.

— Откуда ты все это знаешь?

— Бог с тобой, Грейнджер… — девушка улыбнулась еще шире. — Ни черта я не знаю. Я сочиняю. Тренируюсь, так сказать.

* * *

Несколько учеников четвертого курса, возвращающиеся из Хогсмида и наперебой обсуждавшие новые заморочки близнецов Уизли, изумленно смолкли, когда мимо них, создав маленький ураган, пронесся профессор Люпин. Мантия вздувалась за спиной, голову профессор склонил так низко, что почти не видно было лица. Всегда такой приветливый, профессор защиты от Темных сил никак на этот раз не среагировал на «Здравствуйте» учеников.

* * *

— Людям кажется, что они скажут что-то не то, что-то, что может кому-то другому не понравиться… И почти всегда они ошибаются. Людям свойственно боятся призраков. Они считают, что лучше молчать и страдать, чем сказать… Они не понимают, что во втором случае всегда есть выбор. Нет, не понимают.

Жизнь может быть сколь угодно пуста, но не дай Бог что-то в ней всколыхнуть! Словно вязнешь в болоте и боишься сделать лишнее движение, лишь бы не увязнуть глубже и быстрее. Неужели они не понимают, что, двигайся или не двигайся, болото все равно затянет. Но если двинуться или хотя бы позвать на помощь, будет шанс спастись.

— Ты говоришь так, будто ты не человек…

* * *

Люпин попытался захлопнуть дверь, но ступня, скользнувшая в щель, не дала ему. Разозлившись, Люпин с силой прищемил нахальную ногу. Сириус взвыл, но ступню не убрал.

— Рем, ты меня калекой хочешь оставить?

— Сириус, ну чего тебе от меня надо? — Рем, смирившись с неизбежным, отпустил дверь, и Сириус вошел.