А потом он понял, что ключевой день закончился — день, когда он должен был сорваться, убить Эрика.

Ещё он вспомнил, что это, вероятно, означает, что в действие теперь вступит запасной план Лумиса — подставная наркооблава, изображённая в его сообщении. Рыбка попалась! И он знал: теперь, когда Эрик стал настолько большой частью его жизни — настоящей жизни, а не той фантазии, которую придумала для него Алана — он не может допустить, чтобы это произошло.

Стараясь скрыть всё, что чувствует, он спросил, где Эрик.

— Наверху, — сонно ответила она, — в кабинете. Или в будке ди-джея. Он любит оттуда смотреть.

— Давай его найдём.

Она уловила нетерпение в его голосе.

— Сейчас?

— Немного развлечёмся. Ты что, не хочешь?

— Здесь так хорошо. Внизу будет безумие.

— Пойдём вниз, — позвал он. — Мне хочется.

— Тебе придётся сдать пиджак. И даже рубашку. Ты же знаешь, как там будет жарко.

Она явно не хотела идти. Боится, что он откажется от её предложения? Почему?

— Я оставлю пиджак здесь, — сказал он.

Они больше не притворялись, что танцуют. Он снял пиджак и бросил его на диван.

— Идём. Ты же любишь танцевать.

— Мы его не найдём, Ноэль. Там тысячи людей.

Но его уже прошиб пот, хотя на нём не было пиджака, а рубашку он расстёгнул до пояса. Он мягко потянул Алану за собой к толстым стеклянным дверям, ведущим на ближайший эскалатор, стараясь подавить острый страх, внезапно поднявшийся внутри. Страх, от которого не избавиться — пока он не увидит Эрика и не убедится, что тот в безопасности.

12

12

Пологий эскалатор, неспешно ведущий вниз, проделал всего треть пути, когда волна праздника ударила Ноэля с такой силой, что ему пришлось вцепиться в перила.