— Увидишь, когда будешь здесь. Тебе лучше поспешить. Я убью её, если ты не приедешь в течение десяти минут.

Мелани повесила трубку, когда они вошли в гостиную.

— Мелани?

Она обернулась. — Влюбленные, — сказала она, глядя на них через пряди тёмных волос. Смахнув волосы с лица, Мелани оставила пальцами на лбу кровавые полосы. Её одетая навыпуск белая блузка, была измазана спереди кровью, будто она несколько раз вытирала об неё руки.

— О, Мел, — пробормотала Пен: — Что ты наделала?

Та с ухмылкой подняла лист бумаги.

Боди взял его и посмотрел.

— Вы, ребята, готовы спустить им убийство папы с рук.

— Они не убивали его, — сказала Пен.

Губы Мелани дрожали. — Ты просто хотела забрать у меня Боди. Вот единственное, что имело для тебя значение. Тебя не волнует, что они сделали с папой.

— Конечно, волнует, — сказала Пен, понимая, что Мелани теперь была более собранной, чем когда Боди увозил её. Более собранной, но не менее сумасшедшей.

Губы девушки расплылись в улыбке, которая превратилась в ухмылку душевнобольной. — Тебя волнует только как ноги раздвигать.

Боди передал бумажный лист Пен. На его краях были кровавые отпечатки пальцев. Она стала читать кривой почерк:

Чистосердечное признание.

Я, Джойс Конуэй, вступила в сговор с Харрисоном Доннером с целью убийства своего мужа, Уита Конуэй. За его спиной мы были любовниками. Мы хотели убить его, чтобы получить его страховку и наследство.

— Это ты Харрисону сказала сюда приехать? — Спросил Боди.

— Кому же ещё?

— Он, небось, нагрянет с грёбаным отрядом SWAT.[25]