После защиты диссертации Лали стала работать в двух местах: в НИИ – научным сотрудником, и в своем же вузе, на своей кафедре – преподавателем-доцентом. Недалекое расположение друг от друга НИИ и вуза трудно считать делом рук папочки, но квартира в шаговой доступности от мест работы была, конечно же, его подарком доченьке.

И у Лали на целых пять лет появился любовник. Очень странный, самовлюбленный, эгоистичный тип. Ему были до лампочки ее инвалидность и должность отца, ее образованность и научная карьера, ее прошлое и будущее. Он никогда не спросил «А кто был у тебя до меня?» и ни разу не дал понять, что следующая встреча вообще состоится. Он очень часто не поднимал телефон, когда ему звонила Лали, но позволял себе звонить ей в любое время дня и ночи, неважно спала ли она или читала лекцию, и не терпящим возражений голосом говорить: «Приезжай ко мне в такое-то время» или «Забери меня с такого-то места к себе». Личного автотранспорта не было ни у него, ни у нее, поэтому все эти срочные перемещения Лали осуществляла на такси. За свой счет. И отправляла его обратно на такси, если встреча была у нее, тоже за свой счет. И еще угощала его в кафе-ресторанах или покупала ему что-то вкусненькое. И даже иногда «давала в долг» деньги, которые он мог вернуть, а мог за истечением срока давности забыть.

Мне кажется, это не было любовью в полном смысле слова. Потому что Лали очень хорошо видела его человеческие недостатки и никогда не идеализировала его, оправдывая такое немужское и невоспитанное поведение. Я думаю, это было любовью к сексу с ним. То есть именно с ним у Лали лучше всего проходил интим, и именно с ним она была всем довольна, с определенным резоном думая, что за такой классный секс не грех и заплатить прямо или косвенно. Ибо сколько я наслушался плохих слов о нем, как о человеке, но не было и сотой доли недовольства как сексуальным партнером. Несмотря на то, что он был конченым эгоистом и в постели: трахал и кончал туда, куда ему в данный момент хотелось, даже если это был вагинальный во время менструации или анальный без предварительной клизмы. Мог на свое усмотрение и в зависимости от настроения довести до трех-четырех оргазмов за одну встречу. А мог и капризно заявить: «У тебя там сухо, значит ты не хочешь секса, на сегодня все, иди одевайся».

И, наверное, еще это было жалостью. Кому, как не Лали, было знать, что чувствует и в чем нуждается инвалид, чья беспомощность видна всем. Потому что этот любовник был слепым.

В 2005 году вынырнул из «никуда», в которое канул почти десять лет назад, тот самый ее первый мужчина, парень-бунтарь, навоевавшийся за свои романтичные идеалы по самое не могу. С обожженной душой и лицом он разыскал Лали, поблагодарил ее за умение ждать и спасение тем самым его жизни четко по Симонову, признался, что любил ее все это время, и попросил выйти за него замуж.