Получив свою плату и бурча под нос «а вот в наше время такого не было», карга уходит нести почетный караул на лавочке у подъезда, и мы с Таис остаемся одни. Я обнимаю и целую ее. Я глажу ее волосы и тело под тканью одежды. Я тискаю ее грудь и ягодицы. Я заваливаю ее на диван и раздеваю, целуя без разбору все части, попадающие мне под губы. Таис с удовольствием отвечает мне – такими же страстными поцелуями, такими же тисканиями моего тела, и обратным раздеванием. Когда я оказываюсь только в трусах, а она в трусиках и лифчике – не хочется, но надо прерваться – быстренько принимаем душ по очереди.

И вот уже после душа я голый подхожу к дивану, где сидит голая Таис. Женщина-мать, женщина-жена, женщина-самка. Тяжелые груди немного свисают, но они выкормили троих младенцев; на животе есть растяжки, но она выносила троих детей; массивные бедра и сочная задница не являются эталоном гламурных журналов, но они оберегали дочек в утробе. Таис красива. Как женщина, как мать и как самка!

Мой член утыкается ей в губы, и Таис охотно начинает сосать. Причем с таким азартом и желанием, будто я самый лучший мужчина на Земле, красотой равный Аполлону и силой Гераклу, будто всю жизнь она только и мечтала обо мне и моем члене в своем рту. Гладя ее волосы и плечи, постанывая и поохивая, даю ей понять, как мне хорошо, и как мне нравится она и ее действия.

Через несколько минут, ласковым нажатием на плечи намекаю, что уже хватит прелюдий, надо переходить к акту. Таис ложится навзничь, раскинув руки и раздвинув ноги, и несколько секунд, пока я разрываю упаковку и надеваю презик на член, тяжело дышит и вожделенно смотрит на меня и мой член.

Пизда у нее мокрая-мокрая, и с первых же фрикций хлюпает будь здоров. Но мы не эстетствующие сибариты, мы трахающиеся мужчина и женщина, и неприличные звуки только добавляют нам страсти и экстаза. В какой-то момент я даже теряю контроль и целую-кусаю ее губы слишком больно, подсознанием улавливаю, что тональность ее писка – это уже от боли, а не от кайфа. От греха подальше убираю лицо в сторону и вниз, целую ее плечи, и иногда чуть меняя позу, сосу поочередно соски, а иногда она сжимает обе груди вместе, и я захватываю тогда в рот оба соска.

Финал уж близок. Задрав на плечи ее ноги, стоя на коленях перед ее лоном, яростно трахаю ее во влагалище. Я не ослышался, она что-то сказала? Первые слова после того, как член был взят в рот.

- Что, что?

- В рот. Дай мне в рот.

Чёртов гандон, да слезай ты побыстрей, пока я не кончил! Но, хвала Зевсу, успеваю. И резинку снять, и ближе к ее голове переместиться, и в рот ей засунуть. Закрыв глаза, она в упоении выдерживает несколько последних тычков, и начинает глотать выплескивающуюся лавой сперму. Выражение лица – блаженно-довольное, будто я нектаром кончаю.