– Патрик, я не хочу весь мир. Я хочу маленькую хижину. – Рита улыбнулась, – С каретой, малахитовой купелью и лоскутным одеялом.

Взявшись за руки, мы дошли до сквера и уселись в одну из беседок со столом для игры в шахматы. Я убрал все черные фигуры с доски.

– Моя жизнь долго была раскрашена черным. Я устал от этого. – Сказал я.

– Я тоже. – ответила Рита, – Ты хочешь, чтобы у нас был свой дом?

– Очень. Я готов устроить там фиолетово-черный будуар.

– Зачем он мне? Мне хватит уютной спальни для нас двоих. Ты смог бы жить в Серебряных Холмах, после всего что случилось? – спросила Рита.

– Не знаю. Я не думал об этом. Сейчас мне хочется уехать и подальше.

Когда мы вернулись Марины уже не было, но на столике лежал один из ее набросков. Я посмотрел что у нее получилось. Думаю, со временем она превзойдет своего учителя. Я смотрел на ее рисунок и казалось, что я сидел на крыше одного из домов и отчетливо слышал дыхание города и биение его сердца. И сейчас оно было спокойным. Город отдыхал.

Марина приезжала к нам еще несколько раз и снова уединялась с Ритой. Я никогда не пытался расспросить, о чем они говорили. Рита тоже помалкивала. Что ж у девочек свои секреты.

Последний раз Марина приехала не одна. С ней был парень, которого я сразу узнал. Наш спаситель Ларс. Он приехал за обещанной аэрографией, хотя, мне казалось, дело скорей не в ней, а в самой Марине. Мы хорошо посидели на нашем балконе, а потом все вместе отправились в «Вагонетку».

Через день мы уехали в Олбрук и пробыли там почти все лето. Рите понравился город и мой дом, и мы хорошо повели время. Она сразу приглянулась моему отцу, и он был счастлив видеть нас вместе, а потом он уехал чтобы оставить нас одних.

Иногда я все еще опасался отголосков прошлых событий, но наша жизнь протекала тихо и спокойно. Ничего потустороннего с нами не случалось. Это было самое счастливое лето в моей жизни. Были только Рита, я и наша безграничная любовь.

В конце лета мы на несколько дней вернулись в Серебряные Холмы. Нам надо было навестить наших близких. На а могиле Регины больше не было бабочек, и отец Доминик сказал, что тоже их не видел. Я положил букет линий на могильную плиту и в который раз попросил прощение у Регины и у Инги тоже. Год назад я ненавидел ее, но сейчас это прошло. Возможно, мы с отцом приложили руку к ее безумию, а за свой грех она расплатилась жизнью.

Марину мы не застали. Она снова отправилась на какую-то выставку и что удивительно вместе с Ларсом. Я очень надеялся, что у них все получится и Марина будет счастлива.

Я так и не смог связаться с Борисом, хотя очень хотел навестить его и познакомить с Ритой. Поэтому из Серебряных Холмов мы сразу поехали в Агельмут. Добрались мы поздно вечером, и я как в прошлый раз решил остановиться в гостинице. Рите очень нравились наши совместные поездки, и она с удовольствием ночевала в гостиничном номере, радуясь, как ребенок.