Никогда. Ваня только недавно универ окончил, нашел высокооплачиваемое место в экспериментальной лаборатории, Максим активно делает карьеру в фирме, выпускающей медоборудование, а детей у них родиться не может, Ваня бесплоден. Проверено десятком проведенных вместе, полновесных течек, не залетает омега, хоть как его узлом закупоривай.

— Вань…

— Что, Сима, душа моя?

— Ты мне шампунь в глаза насовал. Смой, щиплет…

— Прости, мальчик мой хороший… Сейчас…

Утомленный сексом омега позволял себя мыть, подставлял по очереди под трущую кожу мочалку разные части тела, ворковал что-то невнятное, пряча взгляд за веками. Обычно после соития парень вел себя иначе, ластился, улыбался в лицо, но не сегодня.

— Сима…

— Что, Ванюша?

— Ты помнишь, завтра вечером мы выходим в клуб?

— Помню, Ванюша, помню. Не беспокойся. А что ты наденешь? Давай ту голубую рубашку, шелковую? Ты в ней такой красивый…

— Неее, Сим. Опять лезть будут… Я лучше черное все надену. Спрячусь. Не хочу, чтобы ты ревновал…

— Вань?

— Да что!!!

— А с чего ты взял, что я ревную? Я вовсе не ревную…

Омега повернулся намыленной спиной и фыркнул.

— Ниже, — велел, отставляя с намеком ягодицы. — Там грязи море, надо бы потереть хорошенько.

— Уже тру, — член альфача мгновенно воспрянул от подобного предложения и заныл. — Тру, тру…

Ваня подался по-прежнему отставленной попкой назад, пока возбуждение Максима не уперлось ему в ложбинку, и заерзал, тело к телу, более не намекая, требуя — загони.

Его собственное достоинство, некрупное, но идеальной формы, уже стояло по стойке смирно, прижимаясь к низу живота. Готово к бою — рапортовало.

Сима принял вызов, подхватил кусающего губы, быстро дышащего любовника под плоский, с кубиками, живот и плавно, слитным, неспешным движением вошел в мокрую после недавнего траха, еще не успевшую закрыться, манящую дырку.