Глава VI/6

Глава VI/6

Воля и намерение человека – это единственный друг Атмана. Та же воля и то же намерение действует в качестве врага. Ибо когда человек обладает самоконтролем, его воля является другом Атмана. Та же воля человека, который не покорил свое низшее «я», действует в качестве врага.

В этом стихе ясно говорится о том влиянии, которое чувство личного делания оказывает на психику индивидуума. Пока индивидуум считает, что он контролирует свою судьбу, что именно его свобода воли определяет его будущее в этом мире, его воля и намерение – его ум – будут оставаться его врагами. Тот же ум будет другом тому, кто искренне принимает тот факт, что господствовать может только Божественная Воля, что он сам является лишь инструментом в руках Бога. Это вопрос или полного отдавания себя Богу, или сильного чувства личного выбора, личного делания и личной ответственности: первое – это знание, второе – неведение.

Глава VI/30, 31

Глава VI/30, 31

Йог, который видит Меня во всем и все – во Мне, никогда не потеряет Меня, и Я никогда не буду потерян для него.

Он вечно пребывает в единстве со Мной и поклоняется Мне как обитающему во всех живых существах. Такой йог всегда пребывает во Мне, каков бы ни был его образ жизни.

Суть этого стиха заключается в том, что при всем видимом многообразии вселенной все пребывает в единстве, и йог – мудрец – видит истину за кажущейся реальностью вселенной и таким образом становится одним с этой единственностью. Тот, кто действительно видит Истину, приходит к постижению своей собственной природы как Я.

Ноумен и феномен, потенциальная энергия и энергия, приведенная в движение, мысль и действие – все это на самом деле едино; дуальность присутствует лишь в феноменальности. Океан остается тем же самым океаном независимо от того, есть на его поверхности волны или нет. Это похоже на игру океана с волнами. Подобным образом и энергия переводит свою потенциальность в действительность феноменального мира, но по своей сути они не являются двумя различными вещами. Во взрыве энергии любви Непроявленный Ноумен превращается в феноменальное проявление – в жизнь и существование, как мы их знаем, – но, по сути, есть лишь Единственность. Когда эта игра любви заканчивается – когда взрыв затихает, – феноменальные проявления сливаются с непроявленным Ноуменом в Единственности.