– Ничего, ничего, наш дорогой малецык, – благодушно молвил Небо и как дотоль держал девочку за перста, обхватив пальцы младшего сына, едва их пожал. – Не стоит виниться в том. Мы все знаем как ты юн. Если бы в свое время Асил позволил прикоснуться к Кручу ты бы ведал, что такое лучица, и такой неповторимый наш малецык, сразу ее распознал, – с небывалой мягкостью своего бас-баритона, протянул он. – Однако, более не скрывай свои видения от нас… меня, Дивного, Седми, и, конечно, Першего. Они слишком существенны и это ты должен понимать. Все мой милый имеет значение. Посему так как ты весьма близок к девочке окружи ее повышенной заботой, беседуй почасту, призывай в капище. Мягко, как и учит Дивный, прощупывай, то тебе также надобно как и ей.
– Девочке нужен Огнь, – только смолк брат, вступил в молвь Дивный, и, прижав Владу к груди, притулил к ее голове свою щеку, так словно качал на руках единственное чадо. – У нее возникла к нему любовная чувственность, такая удача. Надобно непременно ее сохранить и укрепить. И тогда вне всяких сомнений Отец Перший не сможет ее забрать в этой жизни, несомненно нам уступит. А целая жизнь, да еще когда мы подле, это вообще надежда, весьма осознанная… Ну, а пока Огня нет, всем надобно проявить к ней повышенное внимание, голубить, целовать, одаривать. И во всем тепло, забота… Небо, – дополнил он малеша погодя, – девочка весьма утомлена… разбита… пусть побудет в капище… умиротворится и наберется энергии, – старший Рас легохонько кивнул. – А ты, Вещунья, – Дивный обратился к царице белоглазых альвов, дотоль недвижно застывшей подле лежака и сидящего на нем Воителя, – побудь с нашей драгоценностью, чтобы она пробудившись не напугалась. И да, вот еще, что… спасибо тебе за нашу лучицу… За лучицу нашего дорогого Отца Першего.
Глава двадцать седьмая
Глава двадцать седьмая
Владелина по первому словно и не заметила как жизнь не только всего поселения, вновь прибывших белоглазых альвов, но и самих Расов сконцентрировалась на ней. То томление, каковое появилось у девочки в связи с появившейся когда-то на небе яркой крупинкой света, слегка ослабло. Одначе все еще почасту и сама того не замечая она вскидывала вверх голову, разводила в стороны руки и недвижно застывала, точно не в силах справиться с желанием покинуть Землю. Чаще всего из такого транса ее выводила Вещунья Мудрая, которая как порой казалось юнице, всегда присутствовала рядом, даже когда последняя спала. Но изредка из того неподвижного состояния Владу выводил теперь всегда сопровождающий парящий в поднебесье сокол, своим серповидным крылом отсекая ее от той брызги.