– Нет, не столько огорчили… сколько ошарашили.., – негромко протянула Есислава, теперь явственно идущая на контакт с этим племенем. – Просто я была не готова к тому, что услышала. И мне всегда казалось люди много лучше… И достойны хорошего отношения от Богов.

– О, госпожа, конечно достойны, – поддерживающе молвил Кентавр, и, подняв голову, воззрился с нескрываемым обожанием на молодую женщину, поколь не выпуская ее руку из своих. – Я просто погорячился, высказываясь на ладье… Не думал, что мои слова произведут такое действие на вас. Простите Господа ради меня.

– Но потом… после, – с мягкостью глядя на лекаря продолжила говорить Есинька. – Я много думала и поняла. Наверно, правы вы, ибо знания ваши много обширнее моих, как и опыт жизни, наблюдения. И мне стало страшно, что люди имеющие столь много общего со мной могут совершать такие казни, подвергать своих собратьев пыткам и получать от этого если не радость, то удовольствие. Я вспомнила, что встречалась с такими людьми. От одного из них пострадала сама, а от другого лучица.

Девушка смолкла и перевела взор на Китовраса, словно проверяя, ведает ли тот о чем она толкует. И так как император рывком склонил голову, поняла, что тот не просто знает о Крушеце, но и ведает о тех событиях из-за каковых она оказалась у Родителя.

– К несчастью госпожа людское племя очень жестокое, – негромко пояснил Китоврас, и ухмыльнулся, вроде не в силах сдержать выливающуюся из него правдивость. – И мне не раз случалось с этим встречаться, особенно по младости лет, когда я воспитывал отпрысков Господа Першего в Галактике Весея, созданной Родителем в честь рождения Господа Мора. Иногды та жестокость потрясла мою суть… Посему спустя время я сменил обязанности наставника воинского искусства при взращиваемом человечестве, на градостроителя… А чин императора получил много позже из рук рожденного Господа Стыня. В печище Димургов Господом Першим установлена такая традиция, что рожденный Господь назначает нового императора Северного Венца… И мне посчастливилось построить пирамидальные храмовые комплексы не только Господу Стыню, будучи в чине логофета, но и Зиждителю Дажбе и Богу Кручу, уже держа на своих плечах императорские полномочия. А обязанности наставника я оставил, потому что не сумел совладать с собственными чувствами, принять, как есть саму сущность людского племени… Сущность основой которого, увы! являются в большей степени отрицательные качества. Оные, право молвить, исправить одним воспитанием невозможно, для того, чтобы дурное в человечестве не развивалось необходимо создать особые законы и условия жизни. И, увы! постоянно все это контролировать… – Китоврас горестно вздохнул, и, вздев вверх левую руку, огладил перстами поверхность лба, тем напомнив Еси Першего. – Много позже, когда я уже стал императором, – продолжил толкование погодя Китоврас. – Я попробовал в определенных системах нашей Галактики внедрить данный контроль и четко сформулированные постулаты, законы жизни в людском обществе, одним из основных условием которого являлся примитивный образ существования. И мы добились определенных в том успехов. Нельзя, вероятно, сказать, что люди на тех планетах счастливы, обаче, что довольны собственной жизнью однозначно. И жизнь их наполненная трудом, общением с себе подобными и близостью к природе сравнительно ровная, без потрясений.